Альвар
Лисы стихии
На полях:
Когда-то давным-давно, на заре мира, все стихии и элементы собрались, чтобы подписать договор о разделении сфер власти. Вот только как собраться вместе дню и ночи, огню и воде, зиме и весне? Поэтому договорились стихии о представительстве, и создала каждая стихия, каждый элемент, каждая частичка первозданного мира себе Представителя – персонификацию собственной силы. Кто-то их них принял облик животного, кто-то – облик человека, кто-то стал фантастическим существом…
Собрались Представители вместе, обсудили и подписали соглашение о разделе сфер власти – и разошлись. А мир принялся жить по принятому закону, и жил многие тысячелетия… и продолжает жить.
А Представители? Они остались.
Только почти растворились среди существ, населявших мир все эти тысячелетия. Ассимилировались. Как бы ни был силен Представитель Стихии, одному жить не сладко. Вот и встречались они с другими существами, заводили семью, детей… передавая им часть своей силы, распыляя её по своим потомкам.
Поэтому и поныне бродят в мире потомки Стихий и Элементов первозданного мира, не обладающие такой уж огромной силой и властью, но тесно связанные со стихией своих предков-Представителей. Так уж выходит, что в каждом городе потомки Стихий находят друг друга, частенько объединяясь в кланы, клубы, команды… не в названии суть, правда? В таких компаниях не редкость встретить и человека, и оборотня, и лиса или ворона, а то и дракона или феникса… не говоря уже о небольших проказливых существах, сродни шаловливым призракам.
Та сторона
Стук в дверь был четкий, аккуратный... уверенный.
Заместитель командира по военной части поднял взгляд от расстеленной на столе карты:
- Входи, Ренор.
И, когда дверь открылась, и через порог шагнул парень в темной куртке спецотряда, добавил, поморщившись:
- Мог бы и без церемоний… Не до этого сейчас.
- Всё так плохо? – тот, кого назвали Ренором, подошел к столу и, дождавшись приглашающего кивка, уселся на край стола.
- Когда ты научишься не игнорировать стул? - машинально пожурил его замком и ткнул в карту. – Смотри.
- Куда именно смотреть?
- Расположение сил.
- У-у-у…
- Так и знал, что оценишь.
- Всё на самом деле так хреново, как вы тут обозначили?
Замком вздохнул.
- Боюсь, что да, - сказал он, нервно постукивая карандашом по карте. – Есть сведения, что лисья застава собирает силы, чтобы атаковать. Сам понимаешь, что если они это сделают в ближайшие три дня, да именно в нашем направлении – нам крышка.
- Не успеем уйти? Если мы вот здесь, по перевалу… В это время года там опасно, конечно, но зато время выгадаем. На другой склон они за нами не пойдут – заставу-то на кого оставить?
Замком снова вздохнул.
- Умный ты, Ренор, как…
- …Как вы?
- Как сволочь. До меня тебе еще далеко, птенец.
Ренор усмехнулся, пожимая плечами:
- Ладно, пусть так. Тогда вы говорите, замком, а я послушаю. Зачем-то вы меня позвали же.
Замком отвернулся от карты и принялся нервно мерить шагами кабинет. Ренор косился то на него, то на карту, хмурился и молчал. Интуиция, которая время от времени черной птицей присаживалась ему на плечо, сейчас шепотом грачила, что дело плохо… Но не встанешь же и не выйдешь из кабинета. И тем более не дезертируешь, не бросишь своих здесь, в этой глуши у Восточной лисьей заставы. Поэтому он молчал и ждал. Дождался.
- У меня задание для тебя, Ренор. Но ты можешь отказаться, и этим, честно говоря, спасешь меня от угрызений совести.
Ренор удивленно приподнял брови. Никогда еще такого не было на его памяти, чтобы солдатам типа него предлагали возможность отказаться от задания.
- Заинтригован, - хмыкнул он – А подробнее?
- Тебе надо попасть в плен лисьей своре и сдать им информацию, что наш отряд базируется за Терновой лощиной. Сдать так, чтобы они поверили. Причем сделать это как можно быстрее.
- Хм… Прямо сейчас?
- Прямо по выходу из кабинета… если согласишься, конечно.
- Мне нужно будет письмо за вашей подписью, - задумчиво протянул Ренор, что-то там себе прикидывая. - Я сыграю посыльного, которого вы отправили за подмогой. При таком раскладе они наверняка решат, что…
- Стоп.
- А?
- Ты даже обдумывать это не будешь? Я дал тебе возможность отказаться.
Ренор беззаботно усмехнулся.
- Если бы у вас был другой вариант, я уверен, что вы бы не предложили этот, - сказал он. – Сами сказали, до вас мне еще далеко, так что будем полагаться на ваш ум. К тому же… Если нас тут накроет лисья армия – так всех же положат. Я ж тоже тогда погибну. Так что…
- Они отправляют на эшафот всех врагов, - размеренно сказал замком, останавливаясь напротив Ренора. – Всех. Тех, кто не хочет с ними сотрудничать и тех, кто сотрудничает. Ты понимаешь это? Вражда наших племен настолько глубока, что…
- Я знаю, - перебил его Ренор. – Не переживайте, замком, я всё обдумал. Я ж умный, как сволочь. И не собираюсь умирать.
- Врешь, - уверенно заявил замком. – То есть умирать-то может и не собираешься… Но про «обдумал» - точно врешь.
- Давайте поспорим, - азартно сказал Ренор. – Если я вернусь, то вы… э… чёрт, чего ж стребовать-то с вас?..
- Я подпишу приказ о присвоении тебе звания…
- К чертям звания! Придумал! Вы кормите меня ужином в самом шикарном ресторане Феникса! И кстати, даете мне командировку на месяц. По рукам?
- Какой это ресторан у нас в Фениксе самый шикарный? «Гнездо кондора»?
- Ага.
- Да ужин там – это моя зарплата за полгода!
- Зато если я не вернусь, ваша жадность задушит вашу совесть, чтобы та не мешала вам спать.
- Ренор!..
- Шучу-шучу! Это просто замечательный стимул выкрутиться из любой передряги.
- Согласен, - морщась, кивнул замком. – Ох, вот уверен, что ты из преисподней вернешься, чтобы только посмотреть на мою физиономию, когда я буду расплачиваться в «Кондоре» за ужин… Небось, самое дорогое вино закажем?
- А то!
Замком усмехнулся… и серьезно сказал:
- Ты вернись главное, птенец. И задание выполни – иначе нас тут накроют как неоперенных.
- Куда я денусь, - отмахнулся Ренор. – Пишите послание, и я отправляюсь. Как раз темнеет – самое время попадаться посыльным у стен вражеской заставы.
- Раздолбай, - буркнул замком, вытаскивая из стола бумагу и перо. – Ну ни грамма серьезности!..
Ренор покивал.
Он сидел на краю стола, теребил висевший на шее медальон и рассеянно думал о том, что если его казнят там, у лис… то где-то за Небесными дорогами он наверняка отыщет Алату.
Тоже неплохо.
Наш мир, лисье время
Осень настороженно стояла на границах города, словно примеряясь к новому рубежу. Солнце еще вовсю заливало улицы золотом, заставляя людей щуриться и надвигать на глаза темные очки, но ветер по утрам уже бодрил прохладой и далеким запахом опадающих листьев.
Каждое утро Кадзе шагал по улицам, то и дело подмечая признаки подступающей осени. Из города постепенно исчезали перелетные птицы – некоторые незаметно, исподволь, а кто-то разом, как те же стрижи, в один день покинувшие океан городских небес. Многоцветье клумб постепенно меняло краски – от нежных летних оттенков к ярким мазкам бархатцев и мелких осенних астр. В траве под каштанами и тополями нет-нет да и шуршали опавшие листья – пока еще одиночные посланцы осени.
«Скоро осень, - думал Кадзе, щурясь навстречу внезапным порывам холодного утреннего ветра. – Скоро…»
Кадзе любил осень. Его, лиса из рода Ветра, радовало буйство осенних ветров, их тревожащие запахи, сны, которые они навевали, и дороги, которые они открывали для таких, как он. А еще осеннее небо было высоким и чистым, а воздух – пронзительным и прозрачным до хрустального звона. И это ощущение пограничья, межсезонья, порой отдающееся болью в оголенных предчувствием перемен нервах… Порой оно начинало зашкаливать – и тогда Кадзе становился злым и бешено-веселым, начинал молчать не в тему и говорить невпопад, шутить ехидно и отвечать резко. Иногда он вдруг замечал это за собой, и тогда старался в основном помалкивать, и на лисьих сходках часто просто валялся на подоконнике, закинув руки за голову и глядя то на дружескую суету в комнате, то на небо за окном.
Вот и сегодня ему было не по себе. Пограничье накрыло его сразу и целиком, окунув в омут до жути реального сна. Казалось бы, что такого? Выдуманный мир, типичное противостояние, да и ситуация не уникальная, наверняка Кадзе читал или смотрел что-то подобное не раз. Да и сны «в 3D качестве» снились ему частенько – то ли лисья кровь виновата, то ли просто больное и тренированное воображение. Короче, ничего особенного. А вот поди ж ты – сегодняшний образ из сна пришелся настолько впору, что не желал отставать. Как позабытая удобная куртка, которую случайно обнаружил в шкафу и теперь то и дело машинально накидываешь на плечи по старой памяти. Рука периодически тянулась нащупать на груди тот самый медальон из сна… и натыкалась на подвеску-перышко, обманывая ожидания воображения. Поймав себя на этом жесте в очередной раз, Кадзе сердито фыркнул и сунул руки в карманы. Сны снами, а у него и в этом мире хватает проблем, и голову забивать надо ими, а не неведомым неудачником из сна.
«А лучше не забивать, а решать…» - кисло подумал Кадзе, вспоминая полученное утром письмо. Точнее, не письмо – короткое сообщение в интернете на их лисьем канале.
Опасность.
Опасность для таких, как он.
«…Поэтому топаем в Облачный замок и думаем там в спокойной обстановке…» - решил Кадзе и, купив по пути рожок мороженого, направился к месту, где в этом городе собирались потомки стихий.
…
Свою лисью «резиденцию» они называли Облачным замком – по аналогии с дворцом правителя Лисьего мира в кем-то рассказанной истории. Никто не помнил, чья история и откуда она пошла, но вот как-то прижилось название. Местонахождения этой комнаты тоже никто толком не знал – кто-то считал, что она расположена между мирами, кто-то – что в над- или подпространстве. Были версии насчет параллельного мира, глубины чужого воображения и общего воплощенного сознания… Вообще было много версий разной степени бредовости – одно время это было у лис излюбленной темой для трепа за чаем. Но существование лисьей комнаты не вписывалось ни в одну из этих версий… или, может, запросто вписывалось сразу во все. Была ли она сама по себе, а потомки стихий умели её находить, или же появлялась благодаря желанию их, потомков, собраться вместе – но факт оставался фактом, она просто была.
Средних размеров комната с окнами на три стороны и дверью в четвертой стене. Из каждого окна был свой вид – с одной стороны шумел густой лес, с другой высились горы, почти всегда раскрашенные восходом или закатом, а взгляд из третьего окна открывал вид словно из иллюминатора самолета – чуть ниже подоконника клубились облака, а над ними сияло солнце… или луна – в зависимости от времени суток и настроения лис. Внутри комнаты царил не то чтобы бардак – этакий уютный беспорядок, в котором каждая вещь была на своем месте. Все предметы, появляющиеся в Облачном замке, имели тенденцию потихоньку расползаться по подходящим местам вне зависимости от действий хозяев и гостей комнаты. Центром комнаты был, пожалуй, стол. За ним лисы пили чай, рукодельничали и решали важные и не особо важные вопросы. Кроме стола в комнаты были потрепанные скамейки, пара стульев, весьма непрочных на вид, кресло и несколько разномастных диванных подушек, которые тоже использовались в качестве сидячих мест. В углах стояли тумбочки, по стенам висели картины и полки, заваленные чем попало – от книг, свитков и макетов замков до странных игрушек и отверток. При этом состав и положение вещей – а вместе с ними и атмосфера комнаты – менялись настолько часто, что её завсегдатаи давно привыкли не обращать внимания на исчезновение одних вещей и появление других.
А еще в Облачном замке были постоянные жители. Трое. Три существа, которые тоже состояли в родстве со стихиями, но родство это было настолько далеким и невнятным, что они даже не помнили, к какому роду относились их предки. Впрочем, это никого не волновало – главное, чтобы ребята были свои в доску, верно? Они и были – компанейская, хоть и вороватая крыса, малость ворчливый светильник и чайник с философским складом ума. Эта пестрая компашка обитала в комнате постоянно, а лисы приходили и уходили. Через дверь – во всяком случае со стороны комнаты. А вот с внешней стороны вход у каждого лиса был свой. У кого-то это была дверь подъезда, у кого-то – подвал или кроличья нора, а кому-то двери и вовсе не были нужны, достаточно было простого желания оказаться здесь.
Для Кадзе вход в Облачный замок открывался практически любой дверью – лишь бы поймалось ощущение присутствия, да дверь была непрозрачной. Поэтому, доев мороженое, он приглядел подходящую дверь (туристическое агентство? неважно…), на миг замешкался на пороге и, поймав настрой, толкнул дверь. В Облачном замке было пусто.
- Всем привет, - сказал он, шагая через порог. – Скучаете?
- С ними поскучаешь, - ворчливо отозвался со стены светильник. – Они тут уборку затеяли.
- Да? – рассеянно удивился Кадзе, оглядывая привычный бардак. – Надо же… Ребята, а кто-нибудь книгу Стихий видел? Вроде на полке была…
- Вроде была, - отозвался чайник откуда-то из-под стола. – Спорим, ты забыл, на какой именно полке?
- Не спорим. И на какой?
- У крысы спроси. Она там бегала сегодня, пыль перемещала.
- Не перемещала, а стирала, - откуда-то из-под потолка спрыгнула крыса. – Привет, ветер.
- Привет. Не видела книгу Стихий?
- Ща найду, - пообещала крыса. – Кажется, она была тут… или там…
- Перемещала-перемещала! – не унимался чайник. – Стряхнула пыль с веера – уронила на книги. Стряхнула с книги – уронила на плюшевого кролика. Стряхнула с кролика – уронила на кружку с тетрисом…
- Кружка с тетрисом – это которая Тайрё? – хмыкнул Кадзе, помогая крысе рыться на полках.
- Она самая. Поэтому весь процесс уборки представлял собой хаотичное перемещение пыли в пространстве. Перекладывания её из одного угла в другой. Круговорот пыли в замкнутой системе комнаты и…
- Нашла! – радостно возвестила крыса, изо всех сил пытаясь вытащить искомое из-под стопки других книг. – Вот она! Бери, ветер.
- Спасибо, – и Кадзе, заполучив нужную книгу, уселся на свой любимый подоконник (сегодня в этом окне с облаками было серо и пасмурно) и погрузился в чтение.
На полях:
Эндар – («другой, отличающийся» - др.) – существо, воплощение силы потомка стихий, через которое тот связан со своей стихией. Эндар позволяет потомкам быть единым со своей стихией, получать энергию и, предположительно, частично влиять на отдельные проявления этой стихии либо этого элемента. Эндар существует в нескольких формах. Невидимая форма эндара – псевдоживое существо, видимое только для своего «хозяина». При этом лисы родственных кланов могут ощущать присутствие этого существа в пространстве. Видимая форма – как правило, вещь или предмет…
Кадзе увлекся чтением (точнее, попыткой отыскать в книге что-то, объясняющее его взвинченное состояние), и не услышал приближения Тайрё. Только когда лис клана Грозы с шумом захлопнул за собой дверь, Кадзе чуть скосил глаза в его сторону… впрочем, тут же снова уставившись в книгу.
- А что, никого нет? – спросил Тайрё у сидящей на полке крысы, и тут же заметил Кадзе. – О, а ты чего такой тихий?
- Читаю вот, - отозвался лис Ветра. – А ты чего такой шумный?
- Да я не шумный. Я так… - Тайрё уселся за стол, подпер щеку кулаком и задумался.
Спустя некоторое время из-под стола выбрался чайник и сказал, приветственно тычась боком в плечо Тайрё:
- Чаю хочешь? А то горячий.
- Отличная мысль! Ты меня прям спасаешь от депрессии.
- Чайник – лучший друг настоящего мужчины! – гордо сказал этот предмет кухонной утвари. – Обращайся. Кстати, чашку-то доставай.
- Угу. Кадзе, пошли чай пить?
- Пошли, - согласился Кадзе и, оставив книгу на подоконнике, подсел к столу.
Они сидели, пили чай, и каждый думал о чем-то своем. В углу о чем-то тихо и лениво спорили чайник со светильником, крыса ползала по полкам, стряхивая с вещей пыль, а из раскрытых окон веяло прохладой и смешанным запахом дождя и хвойного леса. Спустя некоторое время Тайрё негромко сказал:
- Слушай, тут такое дело…
- М-м?
- Мне тут один приятель рассказал утром… ну как рассказал? В аське пообщались. Так вот, у них в общине лис погиб.
- М-м.
- Я его только по рассказам знал, но дело не в этом. Погиб он… по-лисьи.
- Это еще как?!
- Его эндар забрали. Раз – и нет его. Ну он лисью память и потерял, став человеком полностью, а такие… потерянные, сам знаешь, долго не живут. В общем, погиб от инсульта или чего-то вроде, я в этом не понимаю. Врачи сказали, сердце отказало. Но лисы-то знают, почему оно отказало.
- Жутковатая история. Уверен, что не сказки? Может, так… городские легенды?
- Неа. Фимка парень такой, врать не будет. Да и напуганы они там слишком, чтобы это просто сказкой было. Он сказал – вы там осторожнее, поземка в вашу сторону тянет. В смысле, в сторону нашего города.
- Оу.
- Что?
- Да в меня тоже сегодня утром кинули предупреждением.
- Ого. А тебе что? Где с кем еще что не так?
- Нигде ни с кем. Знакомая одна увлекается гаданием всяким – ну знаешь, все эти руны, шары хрустальные и прочий антураж – и она вот… предупредила.
- Так что сказала-то?
- Опасность, сказала.
- И всё?
- Ну да.
- Хм…
Тайрё замолчал, сосредоточенно размышляя. Кадзе подумал, рассказать о своем сне или нет… и решил, что не стоит. Вряд ли это имеет отношение к опасности, что подкрадывалась к их лисьей стае откуда-то со стороны. А ощущение, что что-то такое рядом – оно было. Кадзе казалось, что незримый ветер холодит ему спину, и его эндар, рыже-пестрая птица хищного облика, тревожно топорщил перья, незримо перебирая лапами на плече лиса. Тайрё то и дело машинально потирал рукой грудь – Кадзе знал, что там чаще всего ютится эндар лиса Грозы в виде рисунка-татуировки крылатого змея. Значит, грозовой эндар тоже нервничал, чувствуя приближающуюся опасность.
«Или откликаясь на беспокойство Тайрё, - подумал Кадзе. – Может, мы нервничаем, эндары от этого тоже нервничают, а мы потом сами себе придумаем предчувствия… и нервничаем еще сильнее. Рекурсия, чтоб её…»
- Эх, надо меньше думать! - сказал Тайрё, очевидно пришедший к похожим выводам. – Но оглядываться по сторонам стоит, понял?
- Это типа мне что ли оглядываться?
- А кого предупредили-то?
- Так моя знакомая. Была б твоя – может, тебя бы предупредила.
- Логично.
- А то.
- Вот с тобой спорить бесполезно, - с досадой сказал Тайрё. – На всё у тебя есть или ответы, или объяснения!
- Вот и не спорь, - усмехнулся Кадзе. – И – слышишь? – Аи идет, так что ша, и не надо её пугать страшными сказками о предчувствиях и опасностях.
- И то верно. Слышите, ребята? – Тайрё обернулся к троице чайник-крыса-светильник, что уже минут десять сосредоточенно подслушивала их разговор, и погрозил пальцем. – Чтобы не проболтались!
- Могила! – хором заверила троица и разбежалась по углам за несколько секунд до того, как дверь в комнату открылась, впуская Аи, лису из рода Вечернего Неба.
Подходило время встречи, и в Облачный замок постепенно подтягивались все местные потомки стихий, лисы этого города.
Та сторона
…Ренора втолкнули в комнату, и один из солдат, державших его под локти, тихо прошипел:
- Встань ровно перед генералом, щенок!
Ренор честно пытался держаться прямо, но избитое тело не желало слушаться, и он продолжал почти висеть в руках солдат. В голове гудело – один из последних ударов пришелся в висок – и было чертовски трудно сосредоточиться.
- Вот этот, значит? – голос лисьего генерала был спокойный и усталый. – Что ж вы его так… круто-то…
- Так молчал же сперва, - пояснил лейтенант, вытянувшийся по стойке «смирно» перед своим генералом. – Только когда бока ему прижигать начали, тогда и заговорил. А был бы солдатом – боюсь, и это бы не помогло. Так что он еще легко отделался…
- А он, значит, не солдат? – генерал, белый лис среднего возраста, подошел ближе к Ренору и внимательно вгляделся в его грязное лицо. – Посыльный, говоришь?
- Так точно. При нем найдено письмо с просьбой о подкреплении, причем пойман был этот щенок не с той стороны, с которой, как мы предполагали, базируется его отряд. Поэтому мы постарались выбить из него местонахождение его стаи.
- Понятно, - рассеянно сказал генерал, разглядывая пленника.
…Тарса, генерал Восточной заставы, чертовски устал за последние дни. Воронье племя настойчиво клевало его укрепления вот уже вторую неделю, и только два дня как вороны попритихли, словно давая ему передышку перед… перед чем? Наверняка перед массированной атакой. Тарса был уверен, что воронья армия собирает силы и что у него есть только один шанс накрыть их в их горном убежище, пока не подошло то самое подкрепление, о котором шла речь в перехваченном письме. Он не был уверен в точности сведений о расположении противника – слухи, домыслы, косвенные факты… А ударить не туда означало поставить на кон безопасность заставы. Поэтому этот схваченный вороний посыльный был очень и очень кстати.
«Если он не соврет… - подумал Тарса. – Правду говорит или врет, чтобы только отстали и прекратили мучить? Вот в чем вопрос… А взгляд-то упрямый… и отчаянный. И губы вон дрожат. Дрожат ведь? Дрожат, как бы ты их не прикусывал. Значит страшно. Возможно, стоит поверить?..»
- Где, говоришь, твой отряд располагается? – спросил Тарса, и один из солдат ткнул пленника в бок, побуждая к ответу. Очевидно, попал по свежей ране, потому что пленник болезненно дернулся и, подняв голову, почти жалобно посмотрел на генерала.
- Я же… уже… проговорился, - с тихим отчаянием выдавил он. – Тебе… принципиально заставлять меня снова чувствовать себя предателем?!
- Отвечай генералу, - тихо приказал солдат и, когда пленник злобно зыркнул в его сторону, коротко ударил его под ребра. Тарса поморщился, но промолчал.
- Терновая… лощина, - с ненавистью выдохнул пленник, падая на колени от второго удара. – С-скотина…
- Поговори у меня! – солдат примерился добавить засранцу сапогом, но Тарса негромко бросил:
- Прекрати. Хватит пока с него. Лейтенант, как тебе эта информация? Карту смотрел?
- Так точно, - откликнулся лейтенант, доставая планшет. – Это совсем не там, где мы предполагали… но выглядит логично. Там достаточно места, чтобы укрыть большой отряд, а через лощину можно выбраться к нашей заставе практически с любой стороны. Удобное место. И как я про него раньше не подумал? Ведь под самым носом, считай!
- Потому и не подумал, что под самым носом, - кивнул Тарса. – Хитрые они, воронье племя.
- Есть такое.
- Ну что ж, отлично, - Тарса решительно хлопнул ладонью по столу. – Значит, атакуем в этом направлении.
- Когда?
- После обеда.
- Это типа разморит их там солнышко – а мы их прихватим сонными?
- Надейся, как же! – усмехнулся Тарса. – Фантазер…
- А было бы неплохо, - с шутливым сожалением протянул лейтенант. – А с этим что делать? Повесить?
Пленник, не поднимая взгляда, непонятно усмехнулся дрожащими губами и тихо уронил:
- Вот имя спокойствия Империи, да?..
Лейтенант, смотревший в этот момент на Тарсу, увидел, как генерал вздрогнул.
- Подожди, - голос генерала, впрочем, не изменился. – Я подумаю, что с ним делать.
- Как скажете. Увести пленника?
- Постой, - Тарса шагнул ближе к пленному ворону, подождал, пока солдаты вздернут его с пола, и спросил: - Как твое имя?
… Ренор чувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Его поймали в сумерках и всю ночь допрашивали, а он играл роль «просто посыльного», испуганного парня, который не хочет выдавать своих, но и умирать ох как не хочет, и наблюдал, просчитывал… выбирая момент, когда можно будет «проговориться» от боли. Судя по всему, игра удалась. Ему поверили, и солдаты лисьей заставы пойдут в другом направлении, давая возможность вороньему отряду отступить, забрав всех своих раненых. Так что… можно было умирать с чистой совестью – ведь он заранее знал, что живым не выберется.
Но умирать не хотелось. Вот так, по-дурацки… Знал, на что шел, был спокоен и готов отправляться на Небесные дороги. И вот на тебе… Готов уже искренне просить о пощаде – только остатки гордости, которые еще не заглушила боль, не дают упасть на колени и завыть. И еще предательское сознание плывет, подкидывая образы и слова из снов, которые время от времени накатывали на него с недавнего времени.
- Как твое имя? – нетерпеливо спрашивает белый лис, глядя ему в глаза, и Ренор, пытаясь прорваться через пелену боли, почему называет имя из сна:
- Садэй…
…Голос у пленника тихий, срывающийся от боли, но… Тарса готов был поклясться, что слышит Садэя, своего друга, белого лиса, казненного два года назад в столице.
«А если с его лица смыть кровь и грязь, если его волосы вдруг вылиняют в белый, и из них выглянут лисьи уши… Черт побери, как же он похож на Садэя!.. И эта фраза про спокойствие Империи… Проклятье, я слышал её от Садэя, когда его вели на казнь! С такой же интонацией, таким же обреченным голосом… Я сумасшедший?..»
Солдаты и лейтенант молчали, своим лисьим чутьем понимая, что Тарса что-то увидел в этом пленнике.
И пленник молчал, глядя на Тарсу из-под спутанной челки… совсем как…
«Проклятье! Нет, это бред… Казнить его – и к черту!..»
Но вместо этого Тарса отвернулся и приказал:
- Отведите в подвал. Не трогайте больше. Дайте воды и еды. Я с ним поговорю еще… попозже.
И, когда его подчиненные вместе с пленником покинули комнату, Тарса зябко поежился и обхватил плечи руками.
«Садэй… Не то чтобы я забыл о тебе… Но напоминание было внезапным. Ведь это не можешь быть ты, правда?..»
Наш мир, лисье время
А на следующий вечер в Облачный замок пришел гость. Лис – а как иначе?
Вся лисья компания – Кадзе, Тайрё, Аи, Нои из клана Осени и Юи из клана Дождя - сидела за столом, пила чай и лениво обсуждала планы на осень, когда в дверь раздался деликатный стук.
- Заходите! – крикнул Тайре и, не дождавшись ответа, сам подошел к двери и открыл. На пороге стоял незнакомый лис в одеждах темно-синих тонов.
- Добрый вечер, - вежливо сказал лис. – Можно мне поговорить с вашей компанией?
- А вы, собственно, кто? – спросил Кадзе, настороженно подбираясь. Лис немного смущенно почесал нос:
- Хм… Можно сказать, я частный детектив. И у меня есть основания полагать, что кому-то из вас грозит опасность.
Тайре кинул тревожный взгляд в строну Кадзе, а лис Ветра лениво протянул:
- Оу, неужели?
- Да вы проходите, чего на пороге-то стоять, - предложила Аи, доставая кружку. – Нои, налей чая гостю.
Чайник притворился неодушевленным предметом кухонной утвари, позволяя девушке налить кипятка в подставленную кружку. В углу перемигнулся с крысой светильник, оценивая гостя Облачного замка.
- Благодарю, - лис прошел в комнату, сел на предложенное место и чуть склонил голову, представляясь:
- Моё имя Юрэй, я из клана Воздушной дымки.
- Тайрё, клан Грозы.
- Аи, клан Вечернего неба.
- Юи, клан Дождя.
- Нои, клан Осени.
- Кадзе, – подытожил представление лис Ветра. – Итак, что привело вас в наш тихий город?
Юрэй отпил чая, благодарно улыбнулся девушкам и только потом ответил.
- Кто-то забирает эндаров у лис, - негромко и серьезно сказал он. – Мне не нужно объяснять, что за этим обычно следует?
- Нужно, - ответила Аи. – И что за этим обычно следует?
- Как вы знаете, человек получает жизненную силу от внутреннего огня, а такие как мы – от своей стихии. И именно через её воплощение, через эндар. Если его забрать у лиса, потомок стихии теряет лисью сущность, оставаясь… скажем так, неполноценным. Ни лис, ни человек, тусклое существо без возможности поддерживать пламя жизни. Чаще всего «потерянные» долго не живут. Несчастный случай, инфаркт, инсульт, скоропостижная болезнь…
- И много уже случаев? – спросил Тайре.
- Около десятка. Это много?
- Много, - нахмурилась Аи. – Учитывая нашу малочисленность…
- Все из разных общин? – тревожно спросила Юи. – Или?..
- Обычно по паре лис из общины. Несколько городов, все случаи – в рамках пары-тройки лет.
- И что дало вам основание полагать, что опасность может задеть нас? – прищурился Кадзе. Юрэй пожал плечами:
- Можете считать это интуицией. Мелкие следы-зацепки, общая линия всех этих случаев… Все ведет в вашем направлении.
- И что вы намерены делать? – Кадзе не сводил взгляд с гостя, словно оценивая его на предмет профессионализма. И лису под его прищуром было явно не по себе.
- Попытаться предотвратить очередной случай, - твердо сказал лис и в упор взглянул на лиса Ветра. – Это для меня дело принципа.
- Почему?
- Одной из погибшей в результате потери эндара была моя сестра.
В комнате повисло молчание. Юрэй, ни на кого не глядя, пил свой чай. Девушки бросали на гостя сочувствующие взгляды, Тайре хмурился, постукивая пальцами по столу, Кадзе о чем-то размышлял, рассеянно глядя в окно.
Крыса, сидевшая под старой фуражкой, морщилась и потряхивала ушами – она чувствовала тревожное напряжение эндаров присутствующих в комнате лис, слышала, как они перебрасываются нервными обрывочными фразами, и крысе это не нравилось. Крыса любила, чтобы все в Облачном замке было спокойно и уютно.
А Кадзе думал о своем сне.
Ветер во сне точно так же пах тревогой и обреченностью.
Совпадение?..
Та сторона
…Забытье пахло гарью и смертью. Там, в забытьи, умирал серый лис, сделавший выбор, и было бесполезно биться в паутину разбитых зеркал. Прошлое огрызалось острыми гранями, кромсало кривыми порезами память, и не желало уходить вместе с чужой жизнью.
- Откройте дверь, - властно прозвучало в подвале, и Ренор открыл глаза, с облегчением выдираясь из пахнущей костром полудремы. За решеткой его двери стоял тот самый белый лис, генерал Восточной заставы. Тарса – как подсказывала чужая память… и удивляться вывертам сознания не было ни сил, ни желания. Солдаты, сопровождавшие генерала, молча открыли замок на двери и, подчиняясь нетерпеливому жесту Тарсы, покинули подвал. Белый лис вошел в камеру пленника, покосился на оковы на его руках, и негромко сказал:
- Ты обманул меня, так?
Ренор вопросительно вскинул бровь.
- В лощине не было вороньего отряда. Мы потеряли время, силы… Не потеряли людей – и только поэтому ты еще жив.
- Я должен сказать спасибо? – усмехнулся Ренор, лихорадочно высчитывая в голове часы и дни. Сколько он здесь, в подвале? Три дня? Четыре? По самым неблагоприятным подсчетам его отряд должен был уйти в безопасное место. Наверняка должен! И, раз генерал ничего не сказал о бое… лисий отряд с вороньим не столкнулся. А это означает, что задание Ренор выполнил, не так ли? Значит…
- Рано, – усмехнулся в ответ лис. – Мои люди горят желанием продолжить пытку, пока ты не расскажешь правду.
- А правду я могу рассказать тебе прямо сейчас и просто так. По доброте душевной.
- Неужели?
- Ага. Мне нужно было отправить вас в сторону от пути отступления моего отряда. Потому что нам не хватало времени, чтобы отступить в безопасное место, забрав с собой всех раненых. Все просто, правда?
- Ах вот оно что…
- Угу. Так что, сами понимаете, генерал, что ничего нового я вашим людям не расскажу.
- Неужели? – мягко улыбнулся лис. – А как насчет того самого безопасного места? Из тебя выбьют его местоположение, и…
- …И вы пойдет через три перевала в вороньи края, бросив заставу? Вперед, ребята. Я вам даже дорогу покажу, проведу по всем тропкам.
- Мда, уел, - признал лис. – Но я б на твоем месте сильно-то не скалился. Мои люди на тебя злы, и просто казнью ты можешь и не отделаться. Так что можешь забыть о воронье и начинать думать о своей шкуре.
- О том, как умереть безболезненно? – глухо спросил Ренор, не глядя на него. – Боюсь, вы не мой должник, чтобы предложить мне яда перед казнью…
Тарса вздрогнул, но пленник этого не заметил.
- Я не дурак, генерал, - продолжил ворон. – И мой командир тоже. Он знал, что я не вернусь. И я это знал. Не надейтесь, что я буду вымаливать у лисьей своры легкую смерть. Идите к черту.
- А жизнь ты не хотел бы вымолить?
- Подкидываете надежду, чтобы пытки были еще болезненнее? Жестоко.
- Не веришь?
- Вы хотите сказать, что оставите в живых врага?! – зло отвернулся Ренор. – Да вы своих-то на казнь отправляете во имя спокойствия Империи! «Ты был плохим лисенком, Садэй» - и на костер. Не так?!
Лихорадочная скороговорка Ренора прозвучала жутко. Тарса резко шагнул вплотную к пленнику, присел рядом и, схватив за плечо, развернул ворона к себе:
- Садэй?! Ты… откуда ты… про Садэя… про костер…
- Лисы, лисы, лисы! – словно не слыша, продолжал ворон. – Масти им не нравятся, чужак – значит демон, а долг, честь, совесть – верный путь на тот свет!..
- Замолчи! – генерал вцепился в плечи Ренора и тот дернулся, когда пальцы лиса прошлись по ссадинам и ожогам. – Прекрати, слышишь?! Откуда тебе знать?!..
- Уф, - выдохнул пленник, морщась от боли. – Все, я заткнулся, генерал…
Тарса разжал пальцы и задумчиво прикусил губу. Ему показалось… нет, наверняка показалось!.. что голос Ренора изменился. Что про лис отчаянно шептал один человек, а прятал боль в ехидных интонациях совсем другой.
- Посмотри на меня, - приказал Тарса. Ворон неохотно поднял голову. Генерал властно взял его за подбородок, поворачивая лицо к свету, провел рукой по его челке, отбрасывая её с прищуренных глаз… досадливо скривился, глядя на кровоподтек на скуле и кровь, запекшуюся на рассаженной брови… и тихо сказал:
- Черт побери, как же ты на него похож… Но ты не лис. А значит…
- Похож на Садэя? – ворон растянул в усмешке разбитые губы. – Серьезно? Ушей лисьих не хватает, ага?
Тарса едва подавил желание ударить пленника. Это отчаянное ехидство проходилось ножом по ранам, казалось уже давно зажившим. Но враг вороньего племени не мог быть его казненным другом, пепельным лисом по имени Садэй! Никак не мог… правда?
- Назови свое имя, - потребовал Тарса, сжимая пальцы на подбородке пленника, чтобы ворон не отвернулся.
- Я уже называл.
- Назови. Свое. Имя.
- Ренор, - с вызовом сказал ворон и дернул головой, высвобождаясь из хватки Тарсы. – Я соврал про Садэя.
- Зачем? – лицо генерала оставалось невозмутимым, но голос наполнился опасной сталью.
- А низачем. Не в себе немного был – пока твои солдаты меня избивали, пара ударов в висок пришлись. И вообще пытки как-то не очень ясному сознанию способствуют, знаешь ли. Так что… - ворон отвернулся, пряча взгляд, и закончил тихо и устало: - Можешь больше не забивать себе голову и отдать приказ о казни.
- То есть ты больше не намерен морочить мне голову, я так это должен понимать?
- Именно. Жалкая была попытка прожить еще немного, сам знаю. Впрочем, сработало на время, достаточное, чтобы узнать, что задание я выполнил – за это я тебе благодарен.
Тарса поднялся, постоял, глядя на пленника сверху вниз, и задумчиво проговорил:
- Все это понятно. Кроме одного – откуда тебе известно о Садэе? С одной стороны, ты мог с ним встречаться во время боев на Северной заставе, чем черт не шутит.
- Да, я был на Северной заставе, - равнодушно отозвался Ренор. – Утолил любопытство?
- Не все так просто. Фразу, которую ты обронил, слышали только я и он. Причем незадолго до его смерти. Сильно незадолго! И я не думаю, что он кому-то успел ее пересказать. Особенно ворону, которому совершенно неоткуда было взяться в лисьей столице.
Ренор пожал плечами. Тарса подождал еще какой-нибудь реакции, но ворон просто сидел, прислонившись к стене и опустив голову, и молчал.
- Не хочешь говорить? – в голосе генерала отчетливо прозвучали угрожающие нотки. Ренор с интересом поднял голову:
- А если и так?
- Заставлю.
- Зачем?
- Хм.
- Любопытство, так?
- Возможно. Для меня это достаточная причина.
- …Чтобы запытать врага, понятно. Соединить полезное с приятным.
- И отомстить еще, не забудь. Ты же меня обманул, причем дважды – насчет отряда в лощине и насчет своего имени.
Ренор покосился на оковы на своих запястьях, вздохнул и тихо сказал:
- Если тебе не принципиально надо мной поиздеваться, мы могли бы договориться.
- Ну-ка, ну-ка. Продолжай, я слушаю.
- Я расскажу тебе, откуда знаю про Садэя, а ты не отдашь меня под пытки.
- Не думаю, что сумею объяснить Императору, почему не казнил врага.
- Заметь, я ничего не сказал об отмене казни. По закону военного времени и все такое… Понимаю, не маленький.
- То есть ты все же не прочь сменять информацию на легкую смерть?
Ренор зло посмотрел на него:
- Тебе доставляет удовольствие мне об этом напоминать?! О смерти?! Урод.
- Просто уточняю, верно ли понял условия сделки.
- Верно, - с ненавистью процедил Ренор. – Доволен?
- Да. Принимаю твои условия и даю слово, что выполню свою часть договора.
- Пафоса-то, пафоса…
- Рассказывай.
Ренор повозился, устраиваясь поудобнее и стараясь особо не тревожить раны, помолчал, собираясь с мыслями, и заговорил:
- Это сны. Они стали приходить ко мне регулярно после прошлой осени. Сны, в которых я был белым лисом. Точнее, пепельным, демоническим лисом. Сны про заставу, про столицу… Во снах были разные лисы, кого-то я-лис любил, кого-то нет, кто-то любил меня, кто-то ненавидел. Помню девушку – сестру Садэя. Её звали Эльва, и у нее был дар видеть нити выбора. Не очень понимаю, как это – нити выбора, я все же не лис, тем более не пепельный. Тебя я тоже видел в этих снах, Тарса Белохвостый. Вот так.
- Прошлая осень… - задумчиво уронил Тарса. – Осень, когда казнили Садэя.
- Да. Я видел его казнь… точнее, ту часть казни, которую, как я понимаю, видел и он. До того момента как подействовал яд, подмешанный ему в завтрак.
- И… когда?..
- Его привязали к столбу, и последнее, что я… что он видел, были солдаты, сваливающие к его ногам охапки хвороста. Спасибо Императорской благодарности, чего уж. Мне бы не хотелось даже во сне быть сожженным заживо… да еще вместо какого-то лиса.
- Почему тебе это снилось?
Ворон усмехнулся:
- Это ты сейчас у меня или у себя спрашиваешь? Я-то откуда знаю. Ты сказал, я на него похож. Может, дело в этом? Или в том, что он был пепельным лисом. Демоном. Отец говорил, что в нашем роду тоже были демоны… поэтому, мол, родни и мало – в стародавние времена демонов уничтожали подчистую.
- А сейчас, значит, не уничтожают?
- А сейчас в них не верят, - усмехнулся Ренор. – Мы не в средневековье живем, и своих на кострах не палим. Это только вы нас дикарями считаете, верно? Но между прочим в вашей столице даже нет таких шикарных ресторанов, как в нашем Фениксе. Разве что со времени смерти Садэя вы там чего понастроили. Эх, прямо жаль, что я не вернусь – замком бы кучу денег отвалил за ужин в «Гнезде кондора»…
- Я слышал что-то о том, что пепельным лисам открыты звездные пути, - задумчиво проговорил Тарса, глядя на ворона. – Может, его душа… его суть – она жива? Может, ты имеешь какое-то отношение ко всему этому?
- Может, - кивнул Ренор. – Хотя… прости, генерал, но на твоем месте я бы не обольщался. Я считал, что это просто сны. Я даже толком не помнил их, и, рассказывая порой эти сны своей девушке, досочинял того, что не помнилось. Я вообще трепло и сказочник, знаешь ли. С больным и тренированным воображением. И сейчас-то не уверен – на самом ли деле мне все это грезится, или я сочиняю на ходу, а ты просто веришь.
- Ты чертовски нелогичный засранец, - устало вздохнул Тарса.
- Почему это?
- Ты парой весьма точных намеков создал у меня впечатление, что каким-то образом являешься моим казненным другом Садэем. Я заколебался, приказал оставить тебя в живых. Казалось бы – пользуйся! Продолжай морочить голову противнику, торгуйся, ври, хитри, чтобы только жить и искать способ сбежать к своим! Нет, ты берешь и сдаешь себя с потрохами, понимая, что после этого вряд ли проживешь лишний день. Что ты за птица такая, Ренор?
- Ворон я, - угрюмо ответил Ренор. – И может мне противно покупать жизнь ценой лжи? Ну вот блажь у меня такая? Хотя если бы твои люди меня подольше пытали, глядишь, остатки гордости бы и выжгли…Так что считай, просто не повезло.
- Садэй бы сделал так же, - сдавленно сказал Тарса. – Уверен, что точно так же – он был таким же нелогичным засранцем, ценившим гордость выше очень многих вещей…
- Не сравнивай меня с ним! – прошипел Ренор. – К дьяволу гордость, к дьяволу честь, совесть и благородство! Я соврал! Я ценю жизнь выше всего, и был готов выть и умолять о пощаде, черт возьми!
- Не завыл.
- Да потому что бесполезно! Отлично знал, что вы с врагами жестоки – война и все такое. А если нет даже надежды… Иди к черту, лис, и оставь меня в покое!
- Тише. Тише, бешеный, - Тарса болезненно усмехнулся. – Вспышка ярости впечатляет. Точнее, впечатляла бы, если бы не была так остро приправлена отчаянием.
Ренор замолчал и откинулся на стену, заставляя себя успокоиться.
«Черт, взбесился как птенец… да еще перед врагом. Позорище…»
Лис стоял над Ренором, глядел на него сверху вниз, и в глазах его стыло непонятное выражение.
Потом генерал Восточной заставы повернулся и вышел. Молча, не глядя на пленника.
Ренор подождал, пока за лисом захлопнется дверь подвала, и растянулся на полу у решетки. Пол под щекой был приятно холодным.
«Чего ж ты ко мне привязался, а, Садэй? Почему я прожил – пусть не полностью – и твою жизнь? Хотя… кто знает это взбалмошное мироздание? Возможно, это тебе сейчас снится, что ты ворон-неудачник, и утром ты проснешься и со своим лисьим азартом пойдешь в бой у Северной заставы. Точнее я пойду. Я, Садэй Серебряный, пепельный лис под маской белого… который не верит в плохие предчувствия и странные сны…»
Наш мир, лисье время
Этим вечером в Облачном замке было тихо. Кадзе задумчиво листал Книгу Стихий, Аи и Нои возились с рукоделием, даже крыса не шуршала по полкам, а мирно спала в обнимку с горячим чайником. Идиллия была нарушена появлением Тайрё.
Лис Грозы буквально ворвался в комнату и, когда на него обратили взгляды все присутствующие, обеспокоенно выдохнул:
- У Юи эндар пропал!
- Как пропал?! – ахнула Нои. – Совсем?!
- Не то чтобы совсем, - Тайрё плюхнулся на стул и потянулся за чайной чашкой. – Уф, в горле пересохло от волнения… Не совсем. Она сказала, что он не отделен, а заперт в тонком плане. Но кто мог просто взять и запереть чужой эндар?! И зачем?!
- А вдруг именно так и отчуждали эндары у погибших лис? – спросила Аи. – Сперва запирали, а потом, когда их связь с лисом ослабнет, попросту забирали?
- Надо спасать Юи! – решительно сказал Тайрё. – Выбираться самим в тонкий план, искать её эндар и освобождать. Я боюсь представить, что будет, когда ей понадобится восстановить силы… и она не сможет связаться со стихией из-за отсутствия эндара.
- Я думаю, мы тут все лисы опытные, – Кадзе окинул взглядом присутствующих, и те синхронно кивнули. – И все умеют ненадолго выходить на тонкий план. Так что, полагаю, у нас есть занятие на ближайшее время.
- Жаль, что на тонком плане нельзя действовать полностью сознательно, - вздохнула Аи. – Было бы куда проще, умей мы взаимодействовать на том уровне.
- Что поделаешь, - развел руками Тайрё. – Это другая грань сна, так что… только подсознательно, увы. Но… мы же постараемся, правда?
- Конечно постараемся, - решительно сказала Нои. – Мы не бросим Юи в беде.
И девушки принялись горячо обсуждать с лисом Грозы возможные способы обнаружить конкретный эндар на тонком плане. Кадзе слушал, кивал – порой невпопад – и мысли его настойчиво возвращались к снам.
Тонкий план, план, где живут эндары Потомков стихий – это другая грань сна.
Другая грань.
Эндар лиса Ветра нахохлившейся птицей топтался на его плече, и незримые когти царапали кожу под одеждой.
Другая грань.
Это беспокоило.
Та сторона
Алек, командир Северной заставы, мрачно посмотрел на брошенного ему под ноги ворона.
- И что это?! – недовольно спросил он. – И зачем он мне тут нужен?! Тарса что, сам не мог его повесить?
- Нам приказано доставить пленника в ваше расположение и передать вам послание от генерала Тарсы, - отрапортовал один из солдат, доставивших Ренора на Северную заставу.
- Делать ему нечего, - буркнул Алек, распечатывая поданное ему письмо. – Ладно… бросьте его пока в… черт, а куда я его дену?! У меня и подвал-то на заставе только с продуктами! Не оставлять же там эту воронью падаль…
Солдаты ожидающе молчали, всем видом показывая, что готовы отволочь пленника туда, куда прикажут. Алек подумал, почесал затылок и ткнул в сторону небольшой пристройки:
- Ладно, туда его тащите пока, в мастерскую. Скажете там ребятам, чтобы они его где-нибудь в углу приковали, чтобы дел не натворил.
- Не натворит, - сказал солдат, вздергивая с земли неподвижного пленника. – От пыток еще не отошел – ребята ж там из него сведения выбивали…
Алек поморщился – на Северной заставе пытки не одобрялись – и махнул рукой, мол, давайте. Проводил взглядом солдат, которые тащили потрепанного ворона в мастерскую, и развернул письмо.
«Не подумай, что я спятил, - прочитал он первые строчки ровного почерка Тарсы Белохвостого. – Но этого ворона я отправил к тебе не для казни. Просто на дальних заставах куда проще поверить в необъяснимое, а ты, я знаю, до сих пор держишь в сердце воспоминания о Садэе…»
Алек удивленно вскинул бровь и пробормотал:
- Интересно…
Наш мир, лисье время
Тайрё проснулся от далекого раската грома. Впрочем, возможно, гроза гремела только в его снах. Черт их разберет, эти сны! Особенно, когда ты полночи в полудреме пытаешься дотянуться до эндара любимой девушки, а потом буквально проваливаешься в короткий, но удивительно живой сон.
Там, во сне, он был белым лисом-командиром заставы, который изо всех сил хотел поверить в чудо. И у него, наверное, это получилось – лис из сна был молод и горяч!.. собственно, как и сам Тайрё.
Лис Грозы усмехнулся и с удовольствием потянулся, прогоняя сонное оцепенение мышц.
«Переселение душ, - думал Тайрё, умываясь и готовя себе завтрак. – Или просто одна душа – подумаешь, проблема поверить, что твой погибший друг каким-то образом превратился в другого человека. Ну пусть не человека… пусть не превратился, а... переселился?.. Тьфу, неважно. Я б поверил. И даже бы не задумался ни на минуту! Потому что лицо этого ворона – да не только лицо, и манера двигаться и жесты – все это было точной копией погибшего лиса. Я б приказал его освободить, раны бы ему перевязал, вылечил… и…»
Чайник раздраженно засвистел, требуя снять его с плиты, и Тайрё поспешил на кухню, отвлекаясь от ленивых размышлений на тему сна. А после завтрака его захватили другие мысли – о тонком плане и запертом на нем эндаре Юи. Это было куда как более важной проблемой по сравнению с душевными терзаниями лиса из мимолетного сна…
…
…
Сегодня атмосфера в Облачном замке напоминала военное совещание. Лисы собрались вокруг стола – традиционно за чаем – и коротко обрисовали результаты своих попыток поиска эндара лисы Дождя.
- Я почти нашла его, - сказала Нои. – Его, кстати, легко найти по запаху мокрых листьев.
- И по сырому ветру, - мимоходом добавил Кадзе. – Я его видел.
- И по темным «перышкам» на облаках, - кивнула Аи. – Я его слышала.
- Он где-то недалеко от моего эндара, - сказал Тайрё. – Притягивает – гроза, дождь… близко же.
- Он заперт странной магией, - сказал Кадзе. – Непрочной на вид, если можно так выразиться… Она дрогнула после первого удара.
- А после второго? – нетерпеливо спросил Тайрё. Кадзе отвел взгляд в сторону:
- Второго… не вышло. Выкинуло меня с плана в сон. Видно, вымотался за день, не смог концентрацию долго удержать.
- Непрочной – это хорошо, - задумчиво сказал Тайрё. – Значит, я попробую навалиться на барьер со всей силы. В этот раз не успел – много времени потратил на попытки найти границу своего и её влияния.
- А я не добралась просто, далеко оказалось. – сказала Аи. – Но теперь направление знаю, так что тоже… навалюсь.
- И я, – просто сказала Нои. – Кстати, как там Юи?
- Сегодня уже ничего, - ответил Тайрё. – Я к ней забежал перед тем, как сюда идти. Вчера-то она проплакала весь день. А сегодня вроде успокоилась. Сказала, что чувствует нашу помощь, и что ей легче стало.
- Успокоилась – это хорошо, - Аи рассеянно улыбнулась, поглаживая браслет, вобравший в себя её эндара. – Лисы чувствуют плохие вещи. Раз Юи спокойно – значит, плохих вещей не случится.
- Да ладно, - не поверил Тайрё. – Женские сказки о предчувствиях, хех…
- Много ты понимаешь, - Аи посмотрела на лиса Грозы с нарочитой жалостью. – Мужчинам не почувствовать тонкой организации женской души! Так что сиди и молчи, пока разговаривают практически потомственные ведьмы.
- Она издевается, - сказал Тайрё, обращаясь к Кадзе. – Она определенно издевается. Тонкая организация, ага. А попробуй я сейчас сказать про нервы и женские истерики – схлопочу кружкой в лоб.
- Схлопочешь, - почти серьезно согласился Кадзе, косясь на лису Вечернего неба. – Поэтому не вздумай говорить про нервы и истерики. Истово кивай головой и соглашайся с «женским чутьем».
- Я всё слышу, между прочим, - предупредила Аи, сердито глядя на обоих. – Не понимаете ничего, так молчите и слушайте!
- Молчим, - сказал Кадзе.
- …И слушаем, - добавил Тайрё.
Нои тихо хихикнула.
В углу крыса шепталась с чайником, что-то негромко напевал светильник, и тревожное настроение потихоньку сменялось обычной лисьей возней – немного дурашливой, но обязательно уютной.
Та сторона
…Здесь было тихо и более менее тепло, особенно если сжаться в клубок в углу, насколько позволяют скованные за спиной руки. У дальней стены комнаты, куда его поместили, был устроен очаг – наверное, его использовали при изготовлении и правке оружия. И вообще все это походило на кузницу или мастерскую – горы хлама, заготовок и инструментов. Впрочем, Ренору было всё равно, лишь бы хоть ненадолго оставили в покое. Избитое тело категорически не желало двигаться, мстя болью за малейшую попытку шевельнуть хоть пальцем, во время пути пленник не получал ни воды, ни еды, и двое суток дороги совсем его измучили. Поэтому сейчас он просто лежал, ни о чем не думая, и наслаждаясь покоем и мимолетным теплом.
А потом скрипнула дверь, и кто-то вошел в комнату. Постоял у дверей и двинулся к Ренору. Ворон не поднял головы, когда шаги замерли рядом с ним. Легкие такие шаги, аккуратные.
«Девушка? Не солдаты…»
- Меня Алек прислал, - шепотом сказали над вороном. – Вот, еды передал и вина горячего. Велел накормить. И сказал, чтобы я еще одеяло какое тебе нашла, но это после ужина. Ты как, сам есть можешь?
Ренор вздрогнул и распахнул глаза, резко вскидывая голову. Испуганная его движением, девушка судорожно вздохнула и отшатнулась. Симпатичная такая девушка, с каштановыми волосами, заплетенными в две косы, в теплой и добротной одежде… и не лиса.
- Это не можешь быть ты… – почти беззвучно из-за пересохшего горла выдохнул Ренор, глядя на девушку. – Ты же не знаешь меня, верно?!
- Ренор?! - тихо всхлипнула девушка, отступая на пару шагов. – Ой, нет… Ренор… ты… жив?!
- Алата, - беспомощно шевельнул губами ворон. – Я думал… мне сказали, тебя убили!
- Алек не дал меня казнить, – девушка торопливо опустилась на колени рядом с Ренором, поставила рядом тарелку и кружку, и дрожащими руками прикоснулась к лицу ворона, отводя с его глаз спутанные волосы. – Господи, это и правда ты… В том бою… я же видела, как тебя… из арбалета…
- Когда я пришел в себя, Корн сказал, что тебя убили на его глазах в тот момент, когда ты пыталась вытащить из боя очередного раненого ворона. Меня перевели в другой отряд – как сказал замком, чтобы я не сложил здесь голову, пытаясь за тебя отомстить.
- Меня схватили лисы, - потерянно проговорила Алата. - Кто-то кричал, что лекарь тоже солдат, и что с лекарями надо поступать по закону войны. Мне было всё равно, я была в каком-то оцепенении – перед глазами стояла твоя смерть… как я думала. Меня куда-то привели, что-то спрашивали, кричали… а потом пришел Алек.
- Алек… командир этой заставы?
- Да. Он приказал оставить меня в покое, заявил, что я его личная пленница и тот, кто меня тронет, сильно пожалеет. Потом буркнул что-то про мужчин и женщин, и все как-то сразу изменили ко мне отношение. Отвели в комнату, дали новую одежду…
- И ты осталась здесь.
- Я думала, что ты мертв! – почти крикнула девушка. – Мне было всё равно, куда идти. А потом…
- Потом?
- Алек был ко мне очень добр. Как-то его ранили в бою, и я обработала ему рану – я же лекарь, ты знаешь. И было хорошо чувствовать себя нужной, заниматься делом, и не думать о том бое, когда ты… когда тебя…
- Не плачь, - неловко буркнул Ренор. – И вообще… ты же пришла меня накормить, так?
- Ой, прости! – спохватилась Алата. – Конечно! Ты сам поешь или…
- Или, - скривился Ренор, поводя скованными за спиной руками. – Впрочем, могу и сам, если ты оставишь все на полу передо мной и уйдешь, чтобы не топтать остатки моей гордости.
- Дурак, - вздохнула Алата, поднося к его губам кружку. – Давай осторожно… горячее.
«Возможно, я просто лежу где-то в бреду и потихоньку умираю, – отстраненно думал ворон, глотая горячее вино. – И мне снится Алата… снится, что она жива… и рядом… Хороший сон… правда, Садэй?..»
Наш мир, лисье время
Пришлого лиса Кадзе встретил на улице спустя три дня. Тот шел, рассеянно разглядывая витрины магазинов, и при виде лиса Ветра приветственно махнул рукой.
- Давно не виделись, Кадзе, - сказал он. – У вас всё в порядке? Я слышал про Юи…
- Всё нормально, - пожал плечами Кадзе. – Еще немного – и её эндар снова будет свободен. А у тебя как расследование продвигается?
- Туго продвигается, – помрачнел Юрэй. – Узнав про Юи, я попытался проследить, чья сила тянется на изнанку мира, узнать, нет ли среди тех, кто ошивается рядом с вами, чужака. Того самого, охотника за эндарами.
- И как?
- Не выходит, - понуро развел руками Юрэй. – Мой клан, знаете ли, слишком слаб. Стихия-то мимолетная, увы. На Изнанке особо не порезвишься – даже для этого плана моя сила слишком тонка. Вот если бы вы… Хотя мне показалось, или вашей силы я там не почувствовал в последние пару дней?
Кадзе недовольно покосился на него:
- Ребята и без меня отлично справляются.
- А всё-таки?
- Слишком быстро засыпаю в последние дни, – буркнул Кадзе. – Устал, приболел немного…
- А, понятно! – покивал Юрэй. – То-то я смотрю, вы измотанным выглядите. Но конечно вы правы, лисы отлично справляются и без вас.
- Мне пора, Юрэй.
- Да-да, конечно. Если что… держите меня в курсе, хорошо?
- Ок, - кивнул Кадзе, и лисы разошлись.
Кадзе шагал по улице и мрачно размышлял о своих снах, из-за которых в последние дни не выходил на Изнанку. Сны были острыми, сильными… живыми. Слишком живыми. И именно поэтому, стоило закрыть глаза – даже сейчас, в разгар дня на улице – как из-за спины начинало тянуть сыростью и кровью. Стоило при этом чуть расслабиться – и он буквально падал в жизнь невезучего парня из вороньего племени, пленника лисьей заставы… бывшего генерала которой он помнил как самого себя.
«Рекурсия, блин, - сам себе усмехнулся Кадзе. – Садэй, Ренор, я. Лис, ворон, лис. Рекурсия, круговорот, реинкарнация, перерождение… отражение… Любопытно, всё-таки – что это? И почему оно затягивает именно меня? А ведь затягивает. И почему я чувствую себя больным? Отголоски состояния Ренора? Да нет, чушь. Просто простыл, мало ли. Или?..»
Мысли лениво скреблись в сознании, прятались, ускользали, не желая внятно складываться в смутно знакомую картинку. Неприятное состояние, больное, лихорадочное.
Это раздражало.
Та сторона
…Когда Алата вошла в комнату командира Северной заставы, Алек сидел за столом и что-то черкал карандашом по карте местности. Услышав шаги девушки, он покосился на неё и приветливо улыбнулся:
- А, это ты… Садись, Алата, я сейчас закончу. Хочешь вина с пряностями? Мне тут кто-то из ребят флягу согрел, а я никак до него не доберусь.
- Да нет, спасибо, Алек. Давай попозже.
Алата взяла с полки книгу о травах и присела в старое, грубо сколоченное кресло. Они часто коротали так вечера – Алек за картой и сводками, она – за травниками. А потом, когда уставшие глаза отказывались разбирать неровные строчки, Алата поднималась и заваривала чай. И за чаем они молчали или говорили обо всем подряд, как старые знакомые, как брат и сестра, или…
«Как парень и девушка…» - думала порой Алата и смущенно отводила взгляд от лица статного и приветливого лиса. Она полюбила эти спокойные вечера… и была уверена, что и Алек находит в них удовольствие.
Но не сегодня.
Этим вечером всё было не так.
Книга не занимала её мысли. Все эти прицветники, соцветия, отвары и настои проходили мимо, взгляд рассеянно скользил по строчкам, не находя в них смысла. Да и Алек то и дело замирал, задумчиво глядя на карандаш в своей руке или куда-то мимо карты… и потом досадливо хмурился, возвращаясь к своим сводкам.
- Черт, не могу сосредоточиться! – в конце концов сказал он и бросил на стол карандаш. – Алата, солнышко, давай всё-таки теплого вина выпьем? Что-то меня совсем из колеи выбил этот подарочек от Тарсы.
Алата согласно кивнула, отложила книгу и поднялась с кресла, потянувшись за стаканами.
Вино и правда было теплым и терпким, аромат пряностей немного кружил голову, и Алата почувствовала, как оцепенение, охватившее её с того момента, как она увидела Ренора, понемногу уходит… сменяясь слезами. Она и не заметила, что молча плачет, пока Алек не спросил тревожно, наклоняясь к ней через стол:
- Что случилось, Алата?!
- Прости, - спохватилась девушка, поспешно вытирая ладонью мокрые щеки. – Я… всё хорошо, Алек.
- Это из-за ворона пленного, да? – мрачно спросил командир заставы, не глядя на девушку. – Воронья солидарность или ты его знаешь?
Алата не ответила, и Алек, вздохнув, взял её ладонь в свои.
- Я же не в укор, Алата. Прости, если грубо прозвучало, - виновато сказал он. – До меня просто только сейчас дошло, какой я идиот – отправил тебя к нему… не понимая, что тебя это расстроит. И… ты помнишь моё предложение? Ты вольна уйти с заставы в любой момент – ребята не будут тебя преследовать. Ты же знаешь, ты давно уже своя в нашей грубой мужской компании. Ну же, не плачь.
- Я знаю, Алек, – сквозь слезы улыбнулась девушка. – И благодарна вам за это. Я не хочу уходить с заставы. Просто… этот ворон…
- Ты всё-таки его знаешь, так?
- Он любил меня. И я его тоже… кажется.
- Кажется?
- В том бою, когда я попала к вам, кто-то из твоих солдат выстрелил в него в упор из арбалета. Или почти в упор…
- Не может быть. Мои солдаты не настолько плохо стреляют, чтобы в упор из арбалета не прикончить ворона. Прости.
- Вот и я решила, что он мертв… и, как мне показалось, умерла вместе с ним. Мне было всё равно, что меня схватили, все равно, что собирались убить… все равно, что оставили в живых.
Алек молчал, глядел на девушку, и пальцы лиса на её ладони были теплыми и чуткими. Алата отвела взгляд и тихо продолжила:
- А потом пришел ты… и мне стало не все равно.
- Алата…
- Молчи, не надо. Я знаю, что лис и девушка вороньего рода не могут быть вместе, я не маленькая и не верю в сказки.
- Здесь, в богом забытой глуши заставы, это не имеет значения, - так же тихо сказал лис. – А за чистотой рода следят только глупые старики в прогнившей столице.
Алата, не веря услышанному, посмотрела на него широко распахнутыми глазами, и теперь уже лис смущенно отвел взгляд.
- Кхм, о чем это мы… - пробормотал он. – Ах да. Ворон.
- Ренор, - снова поникла Алата. – Его имя Ренор. Всё это время я считала его погибшим. А сейчас… я запуталась.
- Бедная девочка…
- Я не хочу покидать заставу, покидать тебя, даже если это… не хочу. Но и не хочу, чтобы он умирал снова. Наверное, я ветреная и непостоянная, или развратная – считай, как хочешь! – но мне кажется, я люблю вас обоих. Вот такая я дурочка, Алек.
По щекам Алаты снова побежали слезы, и лис терпеливо вздохнул:
- Ну перестань. К чертям все эти благоглупости и условную мораль. Не заставляй меня чувствовать себя участником мелодрамы. Я не люблю мелодрам, знаешь? Уж лучше героический эпос. Любишь, не любишь… Поживем – увидим. А пока прекращай реветь. И вообще, это на тебя вино подействовало.
Алата честно попыталась успокоиться, вытирая слезы. К её удивлению, у неё получилось, и даже довольно быстро.
- Другое дело, - сказал Алек, который внимательно за ней наблюдал. – Ты у меня девчонка боевая, военный лекарь, не абы чего! А расхныкалась, как придворная барышня.
- Фу на тебя, – смущенно улыбнулась Алата и залпом допила уже остывшее вино из своей кружки. – Уф… Кхе… Горькое какое…
- Специи на дне, наверное, - Алек покосился в сторону своей кружки, и снова посмотрел на Алату. – А что касается ворона… погоди переживать. Тарса потому и отправил его мне, что не хотел его казни. Во всяком случае скоропалительной и необдуманной казни. Моя-то застава у черта на куличках, никому сильно в глаза не бросится слишком долго живущий пленник из вороньего племени.
- А почему он не хотел казни Ренора?
- Хороший вопрос, - вздохнул Алек. – Тут какая-то запутанная история… в подробностях которой мне бы надо убедиться самому, но…
- Но?
- Да страшно мне к нему идти, – честно признался Алек. – Если он на самом деле так похож на Садэя…
- На кого?!
- Ты его не застала. Это белый лис, который был генералом этой заставы до меня. Хороший был парень, отличный командир, все ребята за него прям горой стояли.
- Как за тебя?
- Э.. кхм. Не, за него куда больше. Мне пока до него далеко. Вот же лихой боец был!
- И где он сейчас, этот герой?
- Он… его казнили в столице, - голос Алека зазвучал глухо. – Черт побери, эти придворные трусы казнили его как демона! А ведь он спас Императора, спас, понимая, чем это для него обернется… Верность и честь ценятся у них куда меньше родословной. Эх, к черту. Вот поэтому я никогда не буду жить в нашей гнилой столице.
- Я заставила тебя вспомнить о грустном, - вздохнула Алата. Алек криво усмехнулся:
- Как и я тебя. Вот такие мы молодцы сегодня, да?
- Ага.
Алек посмотрел на её мокрые от слез ресницы, и неловко спросил:
- Можно, я тебя поцелую?
- Что?!
- Ну… Если нельзя, то не буду. Но… вдруг можно? Типа в извинение за то, что ты меня заставила вспомнить о грустном.
- Ничего себе! А то, что ты меня заставил… о грустном?!
- А за это ты меня поцелуешь.
- У меня слов нет…
Наш мир, лисье время
Этим вечером в Облачном замке было по-хорошему буйно. Настроение у большинства лис было приподнятое и творческое. Возможно, из-за погоды, радующей последними деньками «бабьего лета», или потому, что сегодня пришла Юи, спокойно-веселая, как обычно. На вопрос Тайрё «Ну как ты?!» лисица Дождя улыбнулась и сказала, что чувствует возвращение эндара, и что он, очевидно, уже практически свободен от силы, удерживавшей его на Изнанке. Поэтому общее настроение этим вечером было весьма приподнятым. Что-то мастерили, рисовали, разбирали новый танец и возились с костюмами… и никто не обратил внимания, что Аи сегодня слишком тихая и задумчивая. Что время от времени она бросает взгляды на Кадзе и Тайрё, и тогда в её глазах начинает плескаться почти что паника.
Впрочем, вечер прошел замечательно, и лисы разбрелись по домам, весьма довольные осенью и друг другом.
А на следующее собрание в Замке Кадзе не пришел.
«Приболел, наверное, - неуверенно сказал Тайрё. – Как-то он усталым выглядел в последние дни…»
Лис Ветра не появился и через собрание, и дозвониться до него тоже не получалось.
Аи и Тайрё подождали до утра и рванули к Кадзе домой.
Лис открыл после того, как они четверть часа звонили и стучали в дверь. Вид у Кадзе был определенно больной – лис еле стоял на ногах, опираясь на косяк двери, дышал хрипло и тяжело, и взгляд у него был мутный.
- Ты позвонить не мог?! – с порога накинулся на него Тайрё. – Посмотри на себя – больной весь! Давай, помогу до кровати добраться… И лежит тут один, болеет! Лекарства хоть есть, или сбегать в аптеку?!
- Не надо, - отмахнулся Кадзе, падая на кровать. – Я… так. Это лихорадка… и… горячечный бред…
Он пробормотал что-то еще, совсем невнятно, и закрыл глаза. Аи и Тайрё посмотрели друг на друга, и лис Грозы спросил:
- И что делать будем?
- Ну не бросать же его тут одного, - вздохнула Аи, окидывая оценивающим взглядом комнату Кадзе. – Ты погляди, он наверное и не ел тут ничего толком… Так, быстро ноги в руки, и беги в магазин. Деньги есть?
- Есть вроде… ща гляну в кошельке.
- Сейчас мы тут что-нибудь легкое сварим, накормим его… У него температура, наверное.
Она присела на кровать рядом с Кадзе и положила ладонь на его лоб.
- Да вроде не сильная температура… - неуверенно сказала Аи. – Хотя повышенная. Интересно, есть у него градусник-то?
Кадзе вздрогнул, когда рука девушки коснулась его лица, и, не открывая глаз, хрипло выдохнул:
- Алата?..
Аи тихо ахнула.
Тайрё уронил кошелек, который вертел в руке.
- Что за черт?! – удивленно сказал лис Грозы. – Это совпадение?! Откуда он знает имя девушки из моего сна?!
- Кажется, нам есть что обсудить, - справившись с удивлением, сказала Аи. – Потому что я тоже знаю это имя. И тоже из снов.
- Ох, не нравится мне это совпадение… - скривился Тайрё. – Ловушкой пахнет, вот помяни моё слово!
- Обязательно помяну, - кивнула Аи. – Но потом, после того, как ты мне все расскажешь по поводу своих снов и этого имени…
- И ты мне.
- И я тебе, ага. И все это после того, как ты сгоняешь в магазин за продуктами. Сны снами, но больного лиса надо бы накормить, и желательно свежим и горячим бульоном.
- Да, точно! – спохватился Тайрё. – Ок, скоро буду!
Он поднял свой кошелек и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Аи еще раз легко провела ладонью по щеке лиса Ветра, тронула ему челку, отводя со лба спутанные пряди… и вздрогнула. Вот так, с челкой в сторону, бледный и осунувшийся, Кадзе оказался знаком ей по-новому. Именно это лицо она видела во сне. Не совсем она – девушка, которой она была, Алата... но всё-таки. Почему же Аи сразу не поняла, что вернувшийся с того света ворон в её сне, и Кадзе из рода Ветра – это один и тот же человек?!
А Тайрё, получается…
- Алек?!
Эндар на её плече незримо завозился, встряхивая перьями цвета вечернего неба. Птице-духу было тревожно и неуютно от ощущения сна, вкрадчиво заполняющего комнату больного лиса. Сон был… плохой был сон. Злой и опасный, с привкусом крови, дыма и паленых перьев. И еще – эндару Вечернего Неба казалось, что кто-то невидимый пристально смотрит на происходящее и ждет, когда захлопнется ловушка, о которой говорил лис Грозы.
Та сторона
Сон больше походил на тяжелое забытье. Во сне был он – белый лис… потом он – тоже лис, но уже не белый, и мир вокруг был не тот, к которому он привык. А потом сон и вовсе отступил, сменившись тягучей дремой, наполненной болью и холодом. Ренор не знал, как долго это продолжалось, только в какой-то момент вдруг почувствовал, что над ним кто-то стоит, и невольно вздрогнул, ожидая очередной боли.
- Мда, не слабо они тебя, - раздался негромкий голос над его головой. В голосе определенно слышалась досада… и голос был ему знаком той самой предательской чужой памятью.
- Алек?.. – едва слышно пробормотал ворон, открывая глаза. Лис услышал и присел на корточки, за ворот поворачивая Ренора к себе:
- Мы встречались?
«Садэй, черт бы тебя побрал… Спорим, он ждет, что я расскажу ему о своей садэйской памяти? А потом, как Тарса, будет кусать губы, доказывая самому себе, что не хочет убивать тень мертвого друга… Метаться, колебаться… К черту!..»
- Почему нет? – с вызовом сказал Ренор, глядя в прищуренные глаза белого лиса. – Я был среди тех, кто нападал на твою заставу, инженер! В бою виделись.
- Если ты хотел этим сказать, что не имеешь отношения к Садэю, то промашка вышла, - чуть дрогнувшим голосом сказал Алек. – Кроме Садэя меня никто «инженером» не называл. Только он, и только наедине. Была у нас такая… дежурная шутка.
Ренор не ответил, только зло оскалился.
- И правда похож, – растерянно пробормотал Алек, вглядываясь в грязное лицо ворона. – Как это может быть?!
- А может, мы братья? – нехорошо усмехнулся Ренор. – Может, мой отец испортил его лисью породу, а? Мало ли где могли встретиться грубый ворон и субтильная лисичка. Ну не отбилась от насильника, бывает… а то и по обоюдному согласию, чего ж…
Пальцы лиса сжались на вороте Ренора, дернули его вверх, заставляя подняться с пола, пока другая рука сжималась в кулак…
Глухо звякнула цепь, сковывающая руки ворона за спиной, и Алек опомнился.
- Вот засранец, - прошипел он, выпуская ворот пленника. – Нарочно ведь взбесил!
Ворон фыркнул и снова опустился на пол, стараясь не касаться стены обожженным боком. Алек постоял, глядя на него сверху вниз, потом шумно выдохнул, и опять присел на корточки перед пленником.
- И зачем? – мрачно спросил он, глядя на упрямо сжатые губы ворона. – Вместо того чтобы демонстрировать готовность к сотрудничеству и вообще быть белым и пушистым, вместо того чтобы жить…
- И зависеть от вашей лисьей прихоти?! – прошипел Ренор, отворачиваясь. – Решетка, веревка, цепь… захотели – избили, захотели – накормили… сегодня пожалеем, завтра повесим?! Иди к черту, инженер!
- Ты не хочешь жить?
- Иди к черту.
- Не хочешь?!
- Хочу! – бешено выдохнул Ренор и рванулся к лису в попытке не то ударить, не то вцепиться ему в горло. Но цепь грубо швырнула его назад, и он замер, яростно косясь на Алека.
- Я шел спасти свой отряд и умереть, - с ненавистью выцедил ворон. – Потому что иначе не получалось. Потому что у вас закон – убивать любого из вороньего племени, попавшего вам в руки.
- А у вас не так?! Вы не убиваете лис?!
- В бою! Не в пыточных подвалах и не кострах. И, черт возьми, лучше было честно погибнуть тогда от арбалетного болта в грудь, чем медленно подыхать в качестве лисьей игрушки. Но я всегда был невезуч…
- Я не хочу тебя убивать, - твердо сказал Алек. Ренор глумливо усмехнулся:
- Успокой свою совесть, инженер. Твой Садэй давно мертв, и я – ворон, а не лис.
- Вне зависимости от этого – не хочу.
- С чего бы вдруг?!
- Ты можешь язвить сколько угодно, но смелость достойна уважения. Пойти на смерть ради своего отряда – это…
- Это дерьмо пафосное, вот что я тебе скажу.
- Ох, заткнись, – скривился Алек. – Ну почему ты и это сказал с его интонациями?!
- Тебе показалось. Потому что воспоминания…
- Заткнись.
- А то что?
Алек поднялся.
- Здесь холодно, - сказал он, оглядывая мастерскую. – И работать будешь мешать ребятам. Я прикажу перевести тебя в мой флигель, там есть небольшая комната.
- Охренеть, как мне повезло.
- Я спокоен, я спокоен… Разговаривать с измученным ранами и голодом пленником – тяжелое испытание для моих нервов. Вот подлечим тебя, тогда и поговорим.
С этими словами Алек развернулся и вышел из мастерской. Ренор проводил его угрюмым взглядом и снова сжался у стены, стараясь не шевелиться, чтобы не тревожить раны.
«Подлечим и поговорим?..»
Думать о будущем было странно.
Наш мир, лисье время
Вареное яйцо, пара бульонных кубиков и зелень – не бог весть что, конечно, но сойдет, если нужно быстро поддержать силы. Поэтому – сварить, немного остудить, а потом в четыре руки разбудить-растолкать больного лиса, заставить его сесть и буквально влить в него несколько ложек бульона. А дальше проще – Кадзе немного приходит в себя, отпихивает от своего лица руки Тайрё и, пробурчав что-то про медбратьев и медсестер, сам берет ложку.
- У тебя на кухне пыль ровным слоем лежит, – Аи обвиняюще посмотрела на Кадзе, едва-едва ворочающего ложкой в тарелке. Лис пожал плечами:
- Ну упс. Я никогда не говорил, что являюсь идеалом порядка.
- Я не про то! Судя по всему, ты дня три точно на кухне не был.
- Может быть, не знаю…
- Три дня голодный – это нормально, нет?!
- Ну… значит, я не был голодный. Был бы – пошел бы и поел. Логично?
- Ты лежал тут больной, – сердито сказал Тайрё. – Сил не было еду готовить – ладно, но номер друга набрать – пальцы онемели?!
Кадзе поморщился:
- Ничего страшного не произошло. Ну простудился, бывает. Решил – отосплюсь, и всё пройдет.
- Отоспался? – так же сердито спросил Тайрё.
- Да как сказать… - буркнул Кадзе, отодвигая пустую тарелку. – Э-э… Спасибо, ребята. Как-то я правда свои силы переоценил, смотрю. Тайрё, а ты чайник не ставил? Сейчас вместе бы чаю и выпили.
- Поставил, сейчас всё будет. Да ты-то куда встаешь?! Ложись давай. Мы сейчас сами всё сделаем. Можно же тут устроиться с чаем?
- Конечно. Столик придвинь.
- Ага.
Горячий зеленый чай с ароматом жасмина, казалось, окончательно придал Кадзе сил. Он сидел на диване, грея ладони о пиалу с чаем, по-прежнему измученный и бледный, но во всяком случае Аи больше не казалось, что он вот-вот потеряет сознание. Застольная – «зачайная» - беседа после пары ненавязчивых вопросов Кадзе свелась к лисьей компании. Аи и Тайрё рассказали о тех собраниях, что он пропустил, об улучшившемся самочувствии Юи, все вместе они обсудили новые идеи и новые планы… А потом Тайрё вспомнил.
- Кстати слушай… Ты тут во сне имя произнес… Алата. Откуда оно?
- Приснилось, - невозмутимо ответил Кадзе. – Была там, во сне, у меня такая девушка. Или не у меня.
- Просто дело в том, что у меня… во сне… тоже была такая девушка. Ну, или не у меня.
- Интере-есно, - протянул лис Ветра. – Очень интересно. Впрочем, ты уверен, что мы с тобой не слышали это имя в одной и той же беседе, к примеру? Или в книге какой. Вот и…
- Тогда и я с вами читала эту книгу или участвовала в этой беседе, - сказала Аи и полюбовалась одинаково озадаченными лицами лисов. – Потому что в моем сне я была девушкой Алатой. И у меня было два парня. Или не у меня.
- Ты… Алата?! – Кадзе невольно потянулся пальцами к её щеке, чтобы убрать падающую на лицо прядку волос. – Серьезно?! Ох ты ж… и правда. И как я раньше-то не заметил?!
- И я не сразу поняла, что Ренор – это ты, - вздохнула Аи, неловко отводя взгляд. – А Тайрё…
- Меня звали Алек там, во сне, - сказал Тайрё. – Я был крут, да. Командир Северной заставы – это вам не хухры-мухры. А Алата…
- А Алата не знает, как ей быть, - грустно сказала Аи, глядя в свою чашку. – Она там вас обоих любит, глупая девчонка. Ох и ситуация у неё – не позавидуешь! Один парень – из вражеского племени… Ромео и Джульетта, блин!.. Второй – пленник, приговоренный к смерти первым. Офигеть роман.
- Эй-эй, - нахмурился Тайрё. – Алек не приговаривал его к смерти! Он не хочет казнить ворона, который почему-то чертовски похож на… на одного его друга.
- А куда он денется? – безразлично сказал Кадзе. – Война и всё такое. Плюс – бывший парень его девушки. Казнит. Помучается совестью и любопытством, и отдаст приказ.
- Дать бы тебе по шее! – обиделся за двойника из сна Тайрё. – Но не поможет же…
Кадзе через силу усмехнулся.
- Кстати, ребята, – сказал он, ставя пиалу и откидываясь на спинку дивана. – Вам не кажется странным, что нас троих кидает в один и тот же сон?
- Еще как кажется! – согласился Тайрё. – Но это ж клево! Ну… не считая того, что там происходит.
- Клево? – с сомнением переспросил Кадзе. - Может, у нас это немного по-разному? Потому что такое длительное отсутствие отдыха я бы клеевым не назвал.
- Что ты имеешь в виду? – Аи обеспокоенно посмотрела на него.
- Я не могу выйти на план эндаров – меня сразу швыряет глубже, в сон. Но во сне… там все чересчур реально. Я нахожусь там, пока держусь в сознании, а стоит мне… точнее – Ренору – уснуть или провалиться в беспамятство…
- Ты просыпаешься здесь? – догадалась Аи. Кадзе кивнул:
- Или здесь, или падаю еще глубже, в жизнь того самого белого лиса. А с недавних пор – в еще чьи-то жизни. Точнее, как бы сказать…- он беспомощно пошевелил пальцами, словно пытаясь вылепить из воздуха макет для объяснения. – В общем, такое ощущение, что все это – тот же Ренор. Или Садэй. Не особо-то эти типы друг от друга отличаются…
- Вот почему ты такой измученный в последнее время, - тихо сказала Аи. – Жить несколько жизней без отдыха… не позавидуешь. Нет, у меня все проще – сон как сон. Просыпаюсь выспавшаяся, просто помню.
- У меня тоже, ага, - поддакнул Тайрё. – Просто сон.
- Первое время у меня тоже были просто сны, - усмехнулся Кадзе. – А потом началось…
- Кстати, когда – потом? – уточнила Аи. – Давно это у тебя?
- За несколько дней до того, как в Облачном замке появился Юрэй и рассказал про похищение эндаров, – уверенно ответил Кадзе. – Сами понимаете, я тоже об этом думал.
Тайрё поднялся и прошелся по комнате, рассеянно вертя в пальцах чайную ложку.
- Эх, вот нутром чую, что неспроста это всё! – с досадой сказал он. – Но мысль никак не уловлю – крутится где-то рядом, а в руки не дается! Готов поставить что угодно на то, что похищение эндара и ворон этот из твоего сна как-то связаны. Вот только как?!
- И кто за этим стоит? – подхватила Аи. – И «что делать?» – самый любимый вопрос, хм.
Кадзе покосился на них и, вздохнув, повалился на диван.
- Кажется, лимит моих сил исчерпан, - виновато сказал он, натягивая на себя вместо одеяла диванное покрывало. – Ведет уже. Отключусь сейчас… Вы…хм… спасибо еще раз.
- Если это был намек, чтобы мы уходили, то фиг тебе, - сказал Тайрё. – Ты отдохни, а через некоторое время мы пообедать приготовим и тебя разбудим. Да, Аи?
- Конечно, - согласилась девушка. – Пока ты не будешь в состоянии сам приготовить себе обед, не жди, что мы тебя оставим.
- Еще сидеть возле меня не хватало, - с досадой буркнул Кадзе.
- А мы и не будем сидеть. Правда, Тайрё? Просто обедать и ужинать будем у тебя и вместе с тобой.
- Хорошая мысль! – оживился лис Грозы. – А то уйди совсем, а он тут опять три дня голодать будет.
- Если уж причинять добро, то по полной программе? – хмыкнул Кадзе, закрывая глаза. – Кстати, Тайрё, по поводу этих случаев с пропажей эндаров…
- М-м?
- Не попытаешься добыть информацию? Можешь даже у меня. Комп в соседней комнате, интернет в помощь.
- Что именно тебя интересует?
- Не знаю. Что-то общее у погибших лис. Должно же быть что-то общее?
- Логично. Типа – по какому-то признаку их выбирал похититель эндаров, так?
- Угу.
- Еще б знать. КАК он это делал…
- Не всё сразу, - пробормотал Кадзе и уткнулся лицом в подушку. Аи присела рядом, послушала его тяжелое дыхание и негромко сказала:
- Спит. Мгновенно прям уснул…
Тайрё посмотрел на неё, на Кадзе… и так же негромко, но решительно сказал:
- Нет, Алек не станет убивать Ренора. Не такой он человек. В смысле, лис.
- Не такой,– согласилась Аи, поправляя покрывало Кадзе. – Эх… Надо по делам сходить. Встретимся здесь ближе к обеду, хорошо?
- Договорились, - кивнул Тайрё. – Впрочем, у меня сегодня дел нет, я с ним побуду, мало ли… Пороюсь пока насчет информации про погибших лис.
Та сторона
Было странно не чувствовать на руках цепей. Еще более странно было ощущать легкие прикосновения Алаты, обрабатывающей его многочисленные воспаленные раны. И уж совсем странно было думать о завтрашнем дне.
«Неправильно…» - молчал кто-то в глубине сознания, и Ренор стискивал зубы, заставляя себя не проваливаться в сон. Чтобы смотреть на Алату и чувствовать её прикосновения… пока есть возможность. А то, что этой возможности скоро не будет – об этом по-прежнему грачила невидимая черная птица за его плечом. Предчувствие, интуиция – неважно.
Алата молчала, возясь с ним сосредоточенно и аккуратно, и он молчал тоже. Просто лежал и молчал, следя за девушкой из-под полуприкрытых век. Разговаривать было не о чем, во всяком случае сейчас.
А потом Алата закончила перевязки, посмотрела на ворона (он сделал вид, что задремал) и, собрав бинты и лекарства, бесшумно вышла из комнаты. Тихо щелкнул замок, и Ренор невольно усмехнулся – ну да, бдят. Без присмотра и не запертым не оставят, даром что он пока и с кровати встать не сможет.
«Чертовски глупая ситуация, – с досадой подумал ворон. – Глупая, неопределенная… и от неё по-прежнему воняет безнадежностью…»
Он лежал, пытаясь не обращать внимания на боль от растревоженных обработкой ран, и думал об Алате, об Алеке, о Садэе… о лисах и воронах…
…и сам не заметил, как провалился в сон.
Вне времени
Во сне были дождь и дорога. Он шел по дороге, думая о горячем чае. Лучше всего – зеленом и чтобы с жасмином. Хотя сейчас главное, чтобы чай был горячий. Чтобы можно было сидеть, греть ладони о чайную чашку – а лучше пиалу, как раз в обхват ладоней! – и сонно жмуриться на огонь в камине, чувствуя, как исходит паром высыхающая одежда.
Впрочем, шел он недолго. Вскоре в пелене дождя замерцал огонек, а еще через некоторое время оказалось, что это огонек фонарика над дверью маленькой, но уютной на вид таверны, примостившейся у дороги.
Единственная комната таверны тоже оказалась маленькой и уютной. Всё было так, как виделось ему в его дорожных мечтаниях – камин, где весело потрескивал огонь, несколько пустующих столиков, и аккуратная стойка, за которой ему приветливо улыбалась симпатичная светловолосая девушка и серо-голубом платье.
- Здравствуй, – сказала девушка, когда он перешагнул порог. – Тебе чаю?
- Зеленого, если можно.
- С жасмином?
- Мне спросить, как ты догадалась?
- Спроси, - лукаво улыбнулась она.
- И что ты ответишь? – с любопытством спросил он, присаживаясь на высокий табурет у стойки. Она с шутливой серьезностью приложила палец ко лбу:
- Хмм, дай-ка подумать. Я читаю мысли?
- Это было бы жутковато.
Она хихикнула:
- Тогда…Как насчет того, что кроме жасминового чая у меня ничего нет?
- Это объяснение меня устраивает.
- Тогда держи.
И на стойке перед ним оказалась пиала с горячим чаем, от которого шел аромат жасмина.
- Спасибо, - сказал он, грея ладони о шероховатые бока пиалы. – Прямо самое то. А как тебя зовут?
- Эльва, - сказала она почему-то грустно. – Ты не помнишь, да?
- А должен?
- Хм. А тебя как зовут?
Он задумался и неуверенно сказал:
- Кадзе? Или… Ренор… Садэй, хм. Ох, ты же!.. - он осекся, глядя на девушку, потом все же договорил: - Ты его сестра. Сестра Садэя. Моя сестра… Господи, я псих.
Она улыбнулась и положила ладонь на его руку:
- Это просто жизни. Много жизней, вложенных одна в другую. Ты вспомнишь… потом. Не сейчас.
- Я чувствую себя героем дешевого фильма, - с досадой сказал он, отворачиваясь и щурясь на огонь. – Жизни, вложенные одна в другую, охренеть!
- Не ругайся при девушке, братец.
- Да я еще и не…
- Садэй.
Прозвучало весьма жестко, и он примирительно поднял руки:
- Ладно, ладно, не буду.
Они замолчали. В камине потрескивал огонь, за окнами шелестел дождь, чай был горячий и терпкий, и молчать было… уютно.
Кадзе (Садэй? Ренор?) не спеша пил чай, смотрел то на огонь, то на Эльву, и прямо-таки всей шкурой чувствовал, как чужие (свои?) жизни ворочаются где-то в нем, как бродячие коты. Топчутся, потягиваются, уютно ворчат, устраиваясь поудобнее, становясь уже окончательно своими.
«Коты? Почему коты? - лениво и как-то отстраненно подумал Кадзе. – Привычнее было бы ассоциировать их с лисами, собирающимися в семейную стаю… или с воронами, жмущимися друг к другу на ночевке…Коты, хм…»
- Ты знаешь, зачем ты здесь? – голос Эльвы вплелся в его мысли легко и естественно.
- Подумать, - ответил он. – И сделать выбор, возможно.
- Да, лис. Да, ворон. Да, тенгу.
- Тенгу… - медленно повторил он за девушкой. – Так вот оно что…
- Ты не можешь вспомнить так глубоко жизни чужого мира, - она мечтательно прищурилась, глядя куда-то поверх его головы. – Да и не жил ты в те времена именно там…
- Но я всё же не совсем дурак, так? – усмехнулся он. – Не просто тупой воин…
- Догадался? Хотя… я говорю только то, что ты и сам себе сказал где-то в глубине своего сердца, Садэй.
- Вот что вертелось на языке и никак не давалось. Тенгу.
- Да.
- Лисы с вороньими крыльями. Лисы-вороны, предки вороньего и лисьего племен этого мира, так?
- Да.
- Поэтому – Садэй и Ренор. Нет разницы.
- Да.
- Хех… - он вспомнил и весело улыбнулся. – Слушай… тогда у Алаты и Алека могут быть дети?!
- Кто о чем, а ты!.. – Эльва укоризненно всплеснула руками. – Садэй, ты можешь быть серьезным?!
- А я что? Я серьезен. О, так я может правду сказал, что Садэй и Ренор братья…
- Садэй!
- Всё, всё. Я помню – подумать и сделать выбор.
- Разгильдяй, - вздохнула она, глядя на него с затаенной нежностью. – Ты не меняешься ни в одном из миров, Садэй…
- Это карма, - важно сказал он. – Чтобы всем, кто рядом, жизнь медом не казалось. Ну а чо? Вот ты-то тоже во всех мирах…
- Не надо об этом, хорошо? – прервала его Эльва, опуская голову, так что упавшая на лицо челка скрыла её взгляд. – У тебя есть более насущная проблема.
- Вопрос – «почему?», - прекращая валять дурака, сказал Кадзе. – Так? С чего вдруг – все эти вложенные жизни, навалившиеся на меня так, что в своей последней я валяюсь в лихорадке.
- Твоя сила потомка Стихий.
- Эндар…
- Да.
Кадзе подумал, постукивая пальцами по краю чашки.
- Проваливаясь в сны, я теряю с ним связь. У меня нет сил и возможности общаться со своей стихией на Изнанке мира. Слабею я, слабеет он…
- И когда будет пройдена грань силы, забрать твоего эндара будет очень просто.
- Черт! – Кадзе с силой потер ладонями лицо. – Верно. Всё верно. Но как можно?!..
- Забрать силу эндара?
- Да.
- Что такое эндар?
- Ну… это существо… или…
- Суть, Садэй, суть.
Лис подумал.
- Осколки силы, - уверенно сказал он. – И в таком случае…
- Да.
- А сны-жизни? Неужели кто-то может запереть меня в них вот так запросто?!
- А зачем запирать? – она вопросительно склонила голову, глядя на него. – Один раз навести мост – и достаточно. Увяз ты уже сам – еще бы, точка соприкосновения сразу двух жизней. Или не двух…
- Как мне выбраться, Эльва? – спросил он, глядя на окно, за которым стучал по стеклу дождь. – Ведь можно выбраться, правда? Пока не стало поздно, и я не перешел ту самую грань силы.
Эльва отвернулась к каину, и голос её зазвучал глухо и потерянно:
- Ты же понял как, верно?
Кадзе рассеянно улыбнулся и допил свой чай.
Наш мир, лисье время
Проснулся Кадзе от того, что его мягко, но настойчиво трясли за плечо.
- Вставай, соня, - голос Аи звучал обеспокоенно. – Кадзе, подъем! Обед готов.
- И есть хочется! – встрял откуда-то со стороны Тайрё. – А без тебя Аи поесть не дает. Так что не будь эгоистом и просыпайся.
Кадзе открыл глаза и обнаружил, что рядом с его диваном стоит стол, на столе уже исходят ароматным паром тарелки с супом, а Аи пытается заставить его сесть.
- Ну слава богу! – с облегчением сказала Аи. – А я уж переживала, что врача надо вызывать…
- Нет, я…
- Скажешь, что в порядке – дам по шее! – предупредила Аи. Кадзе слабо улыбнулся, усаживаясь за стол:
- Ладно, тогда не скажу.
- То-то же.
- Но врача не надо, врач не поможет.
- А что поможет? – тут же спросил Тайрё. Кадзе помрачнел и неохотно буркнул:
- После еды, ок?
- Договорились.
За едой говорили о погоде, о фильмах, о планах на будущее – как всегда. А когда с супом было покончено, чай выпит, а конфеты съедены, Тайрё серьезно сказал:
- Давай, сперва я отчитаюсь. Я тут полазил по Интернету, поговорил с лисами из компаний, где были случаи похищения эндара. К сожалению, не все случаи смог отследить, ну… что есть.
- Что-то любопытное нашел?
- Ты спрашивал про общее…
- И?
- Ничего внятного, вот разве что… многие болели перед тем, как у них пропал эндар.
- Это ты на меня намекаешь, я так понял.
- Ну…
- А ты не отследил, случаем, из кланов какой стихии были погибшие лисы?
- Отследил, – с гордостью сказал Тайрё. – Вот тут еще совпадение – все они были связаны со стихией воздуха. И опять-таки я намекаю на тебя, ага.
- Звучит тревожно, - сказала Аи, косясь на лиса Ветра. – Что-то я… беспокоюсь.
- Правильно беспокоишься, – вздохнул Кадзе, снова откидываясь на диванную подушку. – Я влип, да. Если срочно не вырваться из… из этого болота, то я потеряю эндара.
- Сколько у тебя времени? – спросил Тайрё. Кадзе пожал печами:
- Откуда ж я знаю.
- Ты сказал «болото», - сосредоточенно нахмурилась Аи. – Это о чем?
- Сны. Точнее… это не совсем сны. Прошлая жизнь…. Или параллельная жизнь? В общем, пытаясь уйти на Изнанку, я проваливаюсь туда.
- И теряешь связь с эндаром, - поняла Аи. – Вот оно что…
- Значит, надо сделать так, чтобы ты туда больше не проваливался, - решительно сказал Тайрё.- Есть идеи? А то первое, что мне приходит в голову – пойти погуглить в Интернете. Наверное, это не тот случай, да?
- Для этого надо, чтобы мне некуда было… проваливаться, - тихо сказал Кадзе, не глядя на Аи. – Если Ренор умрет…
В комнате повисло молчание. Потом Тайрё так же негромко сказал:
- Я понимаю, что это прошлое. И что в любом случае всё давно закончилось так или иначе. Но там во сне, в шкуре Алека… я ведь не дам погибнуть этому ворону. И даже не потому, что он похож на Садэя. Просто… честь солдата… Нет, не думаю, что Алек прикажет его казнить.
- Алата и Алек будут пытаться его спасти, - Аи нервно сжала кулаки. – Они ведь уже пытаются.
- И у них получается, – вздохнул Кадзе. – Я помню, как генеральствовал на этой заставе, хоть и смутно. Это ж дыра по их меркам! Там можно целый отряд вороньей армии задружить-заобщать и приветить. И до столицы не дойдет, если хоть толику осторожности соблюдать. Ренор там может жить столько, сколько потребуется, чтобы поставить его на ноги.
- А потом с Алека станется его отпустить к своим.
- Мда.
Лисы замолчали, думая каждый о своем.
- Я чувствую себя сволочью, говоря это, – неохотно пробурчал Тайрё. – Но там, во сне, нам с Аи надо заставить Алека казнить пленника.
- Для этого вам как минимум надо оказаться в том мире. Во сне-то, – прищурился Кадзе. Аи бледно улыбнулась:
- А я и так там… уже три или четыре ночи.
- Я тоже, - отозвался Тайрё. – Так что это-то не проблема…
- Да, – кивнула Аи. – Проблема в другом – они оба всем сердцем хотят, чтобы Ренор жил.
- Да он тоже умирать не хочет, - скривился Кадзе. – То есть… я не хочу. Черт, ситуация! Или умереть там, или здесь. Выбор, мда…
- Никакого выбора! – резко сказала Аи. - Там – прошлое, здесь – настоящее. Какой, к черту, выбор?! Только попробуй здесь умереть, засранец!
- Короче, сегодня мы ночуем у тебя, - деловито сказал Тайрё. – Пошел я за спальниками, а то не сгонять же тебя больного с дивана. А сейчас отдыхай давай, вижу ведь, что едва держишься, чтобы не отрубиться…
- Вовсе нет, - из вредности буркнул Кадзе, закрыл глаза… и провалился в забытье.
…
…
…
Ужин вышел мрачноватым. Кадзе было совсем плохо, и он молча и героически пытался впихнуть в себя еду под тревожным взглядом Аи. Тайрё и Аи заметно нервничали и то и дело косились на окно, за которым на улицы города уже спускались чернильные сумерки. Когда стемнело, долго не сидели.
«И как тут уснуть?!- думала Аи, ворочаясь под одеялом – Кадзе наотрез отказался спать на диване, если девушка будет на полу, и пришлось поменяться с ним местами. – Какой тут сон, когда где-то там должен умереть парень, который… которого… Нет, глупости. Прошлое есть прошлое… и вообще может мы все ошибаемся, и это наведенная иллюзия. А что, мало ли? Иллюзия, заставляющая верить, что живешь в мире потомков всамделишных тенгу. Хотя выход из этой иллюзии… ох, боюсь, выход все равно тот же самый. Вот нутром чую, что только так. И если мы не справимся…Нет, ерунда! Мы справимся. Ведь у нас нет выбора, правда?... выбора…»
Сон подкрался незаметно. Подкрался, обнял мягкими лапами и уверенно потащил в серый дождливый омут воронье-лисьего мира…
Та сторона
«…Выбор, будь он неладен…»
Ренор с трудом открыл глаза и уставился в потолок. Потолок командирского флигеля был дощатый, грубо беленый, покрытый паутиной и редкими проплешинами лишайника. Хотелось пить, хоть во рту все еще стоял привкус травяного отвара, которым напоила его Алата. Нестерпимо саднили ободранные цепями запястья, и тупо ныл ожог на боку. Боль, прочно угнездившаяся в его теле за последние дни, словно попритихла, затаилась, прячась лишь в самых глубоких ранах и ожогах.
«…И это сон? – криво усмехнулся тот-кто-был-Ренор. – Именно сейчас, в этот момент, я жив… разве не так?!»
«Не так, - промолчала откуда-то издалека девушка в серо-голубом платье. – Или так. Тебе просто нужно выбрать момент, в который ты хочешь быть жив, Садэй…»
Садэй.
Он упрямо сжал губы.
Глупая сестренка, ты снова пытаешься заставить меня изменить принятое когда-то решение?! Вот таким вот образом?! Прости. Я привык сам принимать решения… и сам за них отвечать.
Я не умею жалеть о прошлом, Эльва.
Он попытался подняться. Тело бунтовало, но слушалось.
«Сумею…»
Ждать пришлось недолго – спустя полчаса замок на двери щелкнул, и Алек шагнул внутрь.
- Не спишь? – сказал он, подходя к кровати Ренора. – Я проведать тебя…
Нападения пленника лис просто не ожидал. Ворон взвился с кровати, как подброшенный пружиной и, врезав плечом под дых Алеку, отшвырнул лиса к стене.
- Твой Садэй мертв! – зло выдохнул Ренор. – А вы с Тарсой – два слабака, попавшиеся на удочку ворона с хорошим воображением!
- Ты!.. – Алек с трудом поднялся и двинулся к Ренору. – Стой…
- Если Адата не уйдет со мной, - выцедил ворон, отступая к лестнице. – Если она предпочтет тебя… Я её убью.
И он выскочил за дверь.
- Стой! – выдохнул Алек, кидаясь следом. – Стой!
Ренор сбежал вниз по лестнице и, хлопнув дверью, оказался на улице. И замер, окидывая взглядом двор Северной заставы.
Бежать было глупо, конечно.
На него обернулись как минимум полдюжины солдат…
…и где-то рядом ахнула Алата.
Ренор бросил взгляд в сторону.
Девушка стояла в нескольких шагах от него, прижав руки к груди и глядя на ворона с явной паникой. За спиной скрипнула дверь.
- Стой, Ренор! – крикнул Алек, и ворон опомнился.
Одним прыжком он оказался рядом с девушкой и, схватив её за руку, прижал к себе. Вторая рука ворона легла на горло Алаты, и Ренор хрипло рыкнул:
- Не подходи! Иначе…
Алек замер, с ненавистью глядя на ворона.
- Тронешь её – живым не уйдешь, – предупредил он. – Отпусти девушку, тогда поговорим.
Ренор неприятно усмехнулся и скосил взгляд на Алату:
- Пойдешь со мной? Вернемся к своим…
«Иди с ним, Алата, – почти сказал Алек. – Вас пропустят…»
«Да, - почти согласилась Алата. – Я люблю тебя, Ренор…»
«Прости, лис, - почти улыбнулся Ренор. – Возможно, мы еще встретимся на поле боя…»
- Я люблю Алека, - тихо, но твердо сказала Аи. – Прости, Ренор.
- К оружию, ребята! – сквозь зубы скомандовал Тайрё, и солдаты враз ощетинились мечами и арбалетами.
- Женщины… - обреченно процедил Кадзе и отшвырнул девушку прямо в руки Алека. – Лови, собака блохастая!
Алек подхватил девушку, не давая ей упасть, и в этот же миг Ренор бросился прочь, к стене, за которой начинался мост на ту строну Северного ущелья.
Алек не успел скомандовать – солдаты среагировали сами. В спину ворона ударили сразу несколько арбалетных болтов, и он рухнул на землю.
Когда Алек и Алата подбежали к нему, ворон был уже мертв, и кровь, почти незаметная на его рваной темной одежде, пятнала песок двора неопрятно-багровыми потеками.
Наш мир, лисье время
Аи вынырнула из сна, словно из ледяной воды – судорожно глотая воздух и пытаясь унять дрожь, сотрясающую тело. Диван жалобно скрипнул, когда она рывком села на нем, глядя перед собой широко распахнутыми глазами.
- Доброе утро, – хрипло прозвучало с пола, и Кадзе высунулся из спальника, потягиваясь сонным котом. – Выспалась?
На фоне только что стоявшей перед её глазами картины – мертвый ворон у ног – это прозвучало как издевательство, что Аи не преминула озвучить.
- Издеваешься?! – возмутилась она. – Я там… мы там… ты… И скалится тут, как ни в чем не бывало!
- У нас получилось, – сказал Кадзе и снова растянулся на полу. – Небо, как славно чувствовать себя живым!
- А я чувствую себя убийцей, - мрачно сказал Тайрё, тоже высовываясь из спальника. – Между прочим, Алек там потом ушел напиваться с горя. Или с досады. Или… или еще почему. Кажется.
- Кажется? – переспросила Аи. Тайрё кивнул:
- Ну да. Когда он, - взгляд на Кадзе. - …там погиб, у меня во сне все поплыло…и потом уже смутно сон помню. А потом мне вообще синие крабы снились и ученые с мако-реактором.
- То есть это уже сон как сон тебе снился, - вздохнула Аи. – Везет… Ты хоть впечатление смазал от всего этого. А я вот… Брр, так и стоит перед глазами кровь на песке.
- Кстати, Кадзе, ты-то как? – спохватился Тайрё. Лис Ветра потянулся, прислушиваясь к своим ощущениям, и пожал плечами:
- Кажется, я в норме. Ну то есть слабость еще есть, но это наверняка потому, что я тут три дна не жрал ничего.
- А эндар?
- После того, как Ренор погиб, полночи я был на Изнанке. Меня туда просто вышвырнуло.
- Это твой эндар постарался, спорим, - улыбнулась Аи. Кадзе покивал:
- Не спорим. Наверняка он. Эх, давно я столько не летал во сне, ребята! Оно потрясающе всё-таки…
- Значит, в стихии искупался по полной?
- Угу, - Кадзе зевнул и выпутался из спальника. – Так, пошел я чайник поставлю. У нас там поесть что-нибудь осталось с вечера?
- И поесть осталось, и вопросы остались, - сказал Тайрё, тоже зевая и откидывая спальник. – И самый насущный вопрос – кто и зачем?
- Это два вопроса, - сказал Кадзе уже из кухни. - Умывайтесь давайте, завтрак будет готов через пятнадцать минут.
За завтраком разговор пошел о пропавших эндарах.
- Эндар – это осколок силы, – сказал Кадзе, дожевывая бутерброд. – Что, если это похоже на магнит? Скажем, мелкие кусочки притягиваются к более крупным, объединяясь в одно целое.
- Если вспомнить Книгу Стихий, – задумчиво сказала Аи. – Которая рассказывает о том, что стихии растворились во множестве потомков…
- Раздробились, – уточнил Тайрё. – Сила каждой стихии была отдана потомку, и в дальнейшем передавалась его детям.
- Чем больше потомков одной стихии, тем больше разделена сила, - продолжил Кадзе. – Раньше был просто – Воздух. Сейчас – множество его составляющих: клан Бури, кланы Урагана, Ветра, Неба…
- Неба-то почему? – спросил Тайрё и тут же ответил сам себе. – Ах да, цвет неба же зависит от толщины и окраски воздушного слоя …
- Среди лис завелся Горец? – озадачено дернул бровью Кадзе. – Фанатик, пытающийся заново собрать-объединить всю силу одной стихии?! «Должен остаться только один!» - и голову с плеч.
- Точнее – эндара прочь, - добавил Тайрё. – Звучит бредово… но в логичности не откажешь.
- И вопрос остается открытым, - сказала Аи. – Кто этот горец и что нам теперь делать?
Лисы переглянулись, и Тайрё вопросительно протянул:
- Юрэй? Этот самый лис, а?
- Не подгоняем ли? – усомнилась Аи.- Не попался ли просто под руку чужой лис?
- Между прочим, у него тоже клан стихии Воздуха, - заметил Кадзе. – Воздушная дымка, насколько я помню.
- Кажется, так, - кивнул Тайрё. Кадзе озадачено почесал бровь:
- Вообще-то все равно спорно, конечно. Мы-то объяснили… Знаешь, как в анекдоте? «Объяснять не надо, объяснить я и сам могу. Ты мне скажи, что происходит?..»
- Доказать нельзя, - вздохнула Аи. – Даже если мы и правы.
- Если, - хмыкнул Кадзе. – Ох уж это «если»…
И в этот момент прозвенел дверной звонок.
- Кто-то еще в гости зашел, – удивился Кадзе, вставая из-за стола. – Надо же…
Он прошел к двери, открыл её… и удивленно уставился на гостя.
- Доброе утро, - сказал Юрэй из клана Воздушной дымки. – Я смотрю, ты выкарабкался из перерождений?
- Что… - начал было Кадзе, но в этот момент Юрэй шагнул к нему, коротко замахиваясь кинжалом, зажатым в его кулаке. Кадзе извернулся, пропуская кинжал мимо себя и шарахнулся было от него… но почувствовал спиной стену – «Чертовы узкие коридоры!» - и качнулся вперед, наваливаясь на чужого лиса, вцепляясь в его руку, не давая замахнуться снова. Однако Юрэй, похоже, не был новичком в драках, а лис Ветра всё еще нетвердо стоял на ногах после болезни. Кулак Юрэя врезался ему под ребра, носок ботинка ударил под колено, и Кадзе оглянуться не успел, как оказалось, что он лежит на полу, а у лица подрагивает кинжал с ослепительно синим лезвием.
- Не вышло со спины – можно и грубо… – оскалился Юрэй. – Эндара можно просто вырезать, ты знал?
Лис крепче сжал рукоять кинжала, замахнулся… и тут на затылок ему обрушился сильный удар. Зазвенели осколки, и Юрэй, выронив оружие, повалился прямо на Кадзе.
- Вырезать, блин. Хирург хренов… - выдохнул Кадзе, отпихивая в сторону безвольное тело лиса Воздушной дымки. – Спасибо, Тайрё…
- Обращайся, - чуть подрагивающим голосом отозвался лис Грозы, стоящий в проходе. – Я это… тебе чайник разбил… об его голову…
- Хрен с ним, с чайником, - нервно хмыкнул Кадзе, осторожно подбирая кинжал. – Что это?!
Длинный тонкий клинок, полыхающий синим светом, рукоятка, оплетенная белой кожей, навершие в виде лисьей головы…
- Никогда о таком не слышала, – сказала Аи, глядя на кинжал из-за плеча Кадзе. – Он служит для того, чтобы вырезать эндара?!
- Проверять не будем, - Кадзе посмотрел на лежащего на полу Юрэя. – Хм… и что нам с ним делать?!
- Вам – ничего, - раздался новый голос, и в коридоре объявился еще один лис.
Он возник прямо в воздухе, на середине движения, заканчивая шаг и останавливаясь перед Кадзе. На новом госте были джинсы, кроссовки и темная куртка поверх футболки с изображением волка. На уголке воротника куртки поблескивал значок с изображением лисьего следа.
- Ричард Лис, - представился гость. – Полевое отделение Департамента по Нарушениям Закулисья.
- Чего?! – удивленно переспросил Тайрё. – Закулисья?!
Пришелец пожал плечами:
- Я, что ли, название Департаменту придумал? И да, Лис – это фамилия. В общем, я тут по делу нелицензионного использования артефактного оружия.
Он кивнул на кинжал:
- Попрошу отдать.
- Легко, - Кадзе вложил кинжал в его руку и едва сдержался, чтобы не вытереть ладонь о брюки. – Это правда, что им эндаров у лис вырезали?
- Было дело, - хмуро буркнул Ричард, пряча кинжал за пазуху. – Я слежу за этим типом со времени последнего использования кинжала, но у меня улик не было, а без улик его арестовывать без толку, сам понимаешь.
- И ты ждал, пока он его использовать начнет?! – возмущенно вскинулась Аи. – А если бы Тайрё не успел со своим чайником, и этот тип бы Кадзе прирезал?!
- Если бы Тайрё не успел со своим чайником, то тогда успел бы я, – усмехнулся Ричард, склоняясь над Юрэем. – Но вы и сами лихие оказались, я гляжу. И сообразительные.
Ричард вытащил из кармана наручники, защелкнул их на запястьях Юрэя и поднялся, взваливая на плечо по-прежнему бессознательного лиса.
- То есть… мы верно угадали? – спросил Тайрё. – Насчет горца, насчет объединения стихий… верно?
- Верно, - кивнул Ричард. – Вот подрастете, лисята – добро пожаловать в Департамент. В нашем «летучий отряд» такие ребята нужны.
- Лисята?! – прищурился Кадзе. Ричард ухмыльнулся:
- Маловато хвостов, ребятки.
И шагнул прочь, на ходу исчезая, растворяясь в воздухе этаким современным чеширским котом.
- Надеюсь, на сегодня посетители закончились? – спросил Кадзе спустя пару минут ошеломленного молчания. – А то я бы чаю выпил после всего вот этого…
- Мне же не показалось? – озадаченно спросил Тайрё. – Я врезал чайником по башке типу, пытающемуся зарезать Кадзе, а потом пришел странный лис и забрал этого типа? Это и вправду все было?! Вот прямо сейчас?!
- Судя по осколкам чайника на полу, что-то из этого определенно было, - недовольно сказала Аи. – Вот бери веник и убери за собой.
- Чего это я?!
- А кто?! Кадзе бы вообще лежать и лежать еще после недели болезни! Вон, к стеночке прислонился, чтобы не упасть, герой…
- Я не прислонился. Просто…
- А ты молчи, Кадзе! Брысь за стол, а Тайрё сейчас уберет осколки и тоже придет. А я пока заново чай заварю…
Спорить с девушкой – себе дороже. Оба лиса послушно направились, куда послали, а Аи задержалась в коридоре, рассеянно глядя на свое отражение в зеркале.
Там, в отражении, у лисицы были светлые волосы и серые глаза, а за её спиной подмигивала фонариком над дверью маленькая таверна на Звездной дороге.
«Эльва…» - беззвучно шепнула Аи, словно пробуя имя на вкус.
«Эльва…» - перекатила она на языке.
Имя едва заметно горчило, словно крепкий зеленый чай.
И почему-то казалось, что еще ничего не закончилось – и не закончится, пока по городу идет осень, лисьей шерстью топорща пожухлую траву под порывами ветра. Ветер пах дождем и тополиными листьями, и до конца осени у лисьих историй еще было время.
28.08.12 - 24.10.12