Она просто была похожа на Каннан.
Собственно, и история почти та же самая – местный клан ёкаев и похищенная сирота. Вот только у неё не было брата, который пойдет следом… и не успеет. Надо же было вчера столкнуться с девушкой на улице (…нет, ничего.. просто вы похожи на одну мою знакомую…), а утром услышать от старосты деревни равнодушное: «Одно хорошо – сирота…»
Поздно уже, сказал Годжо, пряча взгляд. А потом – ещё день, и снегопад закроет единственный путь через горы. Мы не обернемся за день, Хаккай. И… поздно же всё равно.
Это не Каннан, жестко сказал Санзо, прикуривая от зажигалки каппы. И потом – нам нужен шофер. Мы не можем позволить себе истерик, Хаккай. И... поздно.
Гоку промолчал. Он сидел насупившись, и водил пальцем по краю белоснежного хои. В его глазах ничего не было, кроме его личного солнца. Может, поэтому у него золотые глаза? – мысль была глупой и неуместной, как пропавшая девушка рядом с заснеженным перевалом.
- Сумимасен, но…
Сядь и заткнись, сказал Санзо. Не истерии, промолчал он. В фиолетовых глазах были усталость и раздражение. И что-то ещё – там, в глубине, куда заглядывать не хочется, да и не ко времени.
Потому что девушка просто нечестно похожа на Каннан. И надо отсечь фиолетовый взгляд привычным «Сумимасен» и закрытой дверью. И надеяться, что в этот раз получится не опоздать.
- Я догоню вас, минна-сан.

***
На полпути к замку ёкаев начал сыпать мелкий снег – словно песок, отсчитывающий холодное время. Перевал завалит, сказал далекий Годжо. Завалит, молча согласился я. Торопитесь, минна-сан… Я догоню. Обязательно догоню. Вот только…

… Замок в горах. Его не обязательно штурмовать, не так ли? Можно пройти тихо, взяв в проводники неосторожного дозорного…

…Подвал, решетка, девушка. Всё, как тогда, шепчет садистка-память. Тонкие пальцы тянутся через прутья решетки, касаются моего лица:
- Это ты? Вчера. У магазина, да?..
В голосе безмерное удивление, и никакого страха. Что-то не так… Что-то неправильно. Но ведь она похожа на Каннан. Значит…
- Пойдём?
- Куда?
- В твою деревню. Не бойся, мы сумеем вернуться.
Мини-файербол легко вышиб замок решетки. Девушка выскользнула из камеры, опираясь на подставленную руку, благодарно улыбнулась, и поспешила вверх по лестнице впереди меня. Я успел?
Вот только ощущение неправильного мешает, словно соринка в глазу. Её одежда. Чистая, свежая, без единого пятнышка. Волосы уложены в прическу волосок к волоску.
Словно почувствовав что-то, девушка остановилась, и, не оборачиваясь, произнесла:
- Я не хочу в деревню. Знаешь, каково это – жить среди чужих, зная, что являешься разменной монетой?! Что в любой момент тобой прикроются либо от правительственного чиновника, либо от проезжающего мимо военачальника, либо от ёкаев?! «Зачем вам наши дочери? У нас есть сиротка, милая, симпатичная..» Ненавижу!
Она наконец поворачивается… и она совсем не похожа на Каннан.
Наверное, мне надо уйти?..

***

Снег падает уже не песком, а крупными хлопьями. Вершины гор утонули в низких серых облаках, и вместе с ними где-то там скрылся негостеприимный ёкайский замок, ставший домом для одного человека. Да, Каннан, это совсем другая история…
Впрочем, есть кое-что общее – кровь и умирающий ёкай, бредущий обратно по своим следам. Хотя, какие там следы? Их давно замел снег… и, кажется, я заблудился. Впрочем, мне всё равно, потому что снег под щекой мягкий и ласковый, и ветер потихоньку убаюкивает далеким воем.
Я прилягу на часок, минна-сан? А потом встану и вернусь к вам. Я же помню, Санзо, вам нужен шофер. Пусть не здесь – здесь от меня мало проку, когда озябший Хакурю постоянно спит под теплым одеялом. Но там, за перевалом…
Дождь мерно стучит по дороге. Нет… Это тогда – дождь, а сейчас – снег. И не стучит – скрипит под чьими-то шагами. Невольная улыбка кривит губы, отзываясь привкусом крови. Годжо? Годжо не послушал монаха, и отправился в снегопад искать блудного ёкая?..
Шаги замерли рядом, и на плечо опустилась теплая рука. Сжалась, встряхнула, пробуждая от сонной дремы. Теплая, почти горячая ладонь прошлась по щеке, смахивая кровь и снег. Я уже почти встаю, Годжо, промолчал я. Извини, что опять причиняю неудобства.
- Можешь встать, Хаккай?
Я вздрогнул и открыл глаза, удивленно глядя на того, кто склонился надо мной.
Это был не Годжо.
Это был Санзо.

01.08.08