Альвар

Сказка про фейри

Может быть, этот мир находится на задворках нашего или где-то рядом в большой цепи миров… а может, края, о которых пойдёт речь, затеряны всё-таки среди наших лесов и полей. Это вопрос сложный и, в общем-то, не особо важный. Поэтому мы будем просто рассказывать то, о чём слышали или видели.
Рассказ этот – о маленьких существах, живущих в самых разных местах: в лесах и степях, полях и садах, в реках и озёрах… И нет, речь идёт не о бактериях, а о фейри. Во всяком случае, эти существа называют себя именно так. А кто мы такие, чтобы с ними спорить? Поэтому фейри так фейри.
Иногда считают, что фейри – это духи природы. Говорят, что пока жив хоть один фейри из рода водных, река не погибнет. Пока в лесу есть хоть один лесной фейри, лес будет жить. Пока в полях… Ну вы поняли. И кстати, если в чьём-то саду всегда растут самые красивые цветы и самые вкусные яблоки, то говорят, что это тоже благодаря фейри.
Возможно, всё так и есть. Или не совсем так. Или совсем не так… Но то, что без фейри вокруг исчезает что-то незаметное, но очень важное – это давно установленный факт.
А впрочем…
Верить или нет – ваше дело.
Видеть или нет – ваше дело.
Мы просто будем рассказывать.

1

Джун была Травяной фейри из Благого Двора. Маленькая – с ладошку человека – белокурая, с парой золотисто-зелёных стрекозиных крылышек за спиной, она жила на самой окраине Южно-зелёного Холма. Вообще-то её родня жила в центре Больших Холмов, потому что Джун угораздило родиться среди королевских фрейлин, но Джун предпочитала окраину. Нет, при дворе Королевы Светлых фейри было празднично и весело, и Джун всегда с удовольствием резвилась на всех мероприятиях Травяных феечек. Но зато на окраине было волшебно. Здесь находилось маленькое озеро, в которое впадал ручей, несущий воду из далёкого лесного родника. Вода была холодной и несла в себе ароматы лесных трав – а лесные травы пахли совсем не так, как полевые, к которым привыкла Джун. В озере росли снежно-белые кувшинки, а среди них жил Монстр – так звали одного черепаха. Этот черепах принадлежал приятелю Джун, околоводному фейри по имени Чпок. Точнее, не то что по имени… Чпоком его дразнили в детстве, да так прозвище и осталось. Иногда Монстр дремал на берегу, и тогда было здорово поваляться на его нагретой солнцем спине, испещрённой красивым узором из золотых точек. Вот и сейчас – когда Джун, трепеща крылышками, опустилась на берег озера – Монстр лежал на солнышке и только сонно приоткрыл один глаз, чтобы посмотреть, кто тут.
– Привет, черепах! – сказала Джун и похлопала ладошкой по панцирю Монстра. – А где Чпок?
Черепах лениво бултыхнул лапой по мокрому песку в сторону кувшинок.
– Эй, Чпок, ты тут? – Джун подлетела к одной из кувшинок и, опустившись на снежно-белые лепестки, заглянула в центр. – Нету…
– Тута я! – отозвался околоводный фейри из другой кувшинки. – Хочешь нектар?
– Хочу, – не стала отказываться Джун. Нектар она любила, как и все Травяные феечки.
Чпок раздвинул лепестки цветка и вылетел из него, часто-часто трепеща серо-зелёными крыльями. Кожа у околоводного фейри тоже была зеленоватая, а прическа, как он ни старался уложить волосы аккуратно, всегда представляла собой лихо стоящий торчком хохолок. Из одежды на нем были только шорты и футболка… а впрочем, и Джун обычно предпочитала неформальный короткий сарафан пышным одеяниям придворных фрейлин. Лето же. Жара…
– Пошли на берег, – сказал Чпок и, порхнув через озеро, приземлился прямо на спину Монстра. Джун опустилась на спину черепаха рядом с ним и сказала:
– Я вообще-то Пуф ищу. Она обещала принести ягоду земляники на сок и пропала.
– Пуф не знаешь, что ли? – хмыкнул Чпок. – Пошла бояться куда-нибудь во вновь обнаруженное «страшное место».
Пуф – малышка из племени Малышек – была обычной девчонкой. «Малявкой!» – уточнял обычно Чпок. Как и многие девчонки её возраста, она любила пугаться. Любила найти «страшное место», желательно тёмное и жуткое, залезть туда и сидеть бояться, пока не станет совсем страшно. Набоявшись всласть, она прибегала к Джун – или, реже, к Чпоку – и рассказывала, как испугалась. Так что Джун и сама понимала, что Пуф, скорее всего, сидит в очередной мышиной норке и дрожит, красочно представляя себе подкрадывающихся к ней чудовищ.
– Да я знаю, – сказала Джун, принимая из рук Чпока комок пыльцы, пропитанной нектаром. – Боится где-то. Но сёстры же ждут землянику.
– Ну принесла бы им сама эту землянику.
– Не могу. Я занята.
– Я вижу. Сидишь и лопаешь нектар.
– Вот ещё! Это у меня просто обеденный перерыв, вот, – и Джун показала ему язык. – А вообще я ищу нового светлячка – во дворце украшают Звёздный зал, и Королева хочет осветить его по-другому – не зелеными, а голубоватыми светлячками. Вот я и пошла их поискать.
– Оу. Нашла?
– Одного пока. Но я ж только начала ещё.
– Я знаю, где есть голубые светлячки, – задумчиво сказал Чпок и, засунув в рот остатки своего лакомства, облизал пальцы. – Давай с тобой схожу, поищем.
– Давай. Ты хорошо умеешь их ловить.
– Только давай на ящерицах, так удобнее.
– Хорошо. Тогда сейчас мы…
Джун не договорила, потому что откуда-то сверху, сквозь полог прибрежной травы, на них свалился чужой фейри.
Точнее, не на них. Он рухнул в воду недалеко от берега, подняв тучу брызг, с ног до головы окативших Джун и Чпока. Джун взвизгнула от неожиданности – ещё бы, внезапный душ из прохладной воды! – а Чпок удивлённо ахнул, всматриваясь в место падения незнакомца.
Чужой фейри вынырнул, ошеломлённо откашливаясь и, в несколько гребков доплыв до берега, выбрался на песок. И стало видно, что фейри не просто чужой, а самый что ни на есть.
Смуглая кожа, короткие светлые волосы, тёмная одежда и, самое главное, крылья, похожие на резные осенние листья – таких среди фейри Благого Двора отродясь не водилось.
«Неблагой Двор?» – панически подумала Джун. – Откуда?! До Самайна ещё далеко, и… что он вообще делает в наших краях?!»
– Неблагой Двор?! – эхом её мыслей удивлённо повторил Чпок… и кинулся на пришельца с воинственным: – Бей Тёмных!
Фейри едва успел увернуться от его удара, ударил сам, под ребра – попал, и Чпок выругался сквозь зубы, невольно падая на колени.
– Уйди, салага, – сказал фейри, носком сапога отпихивая его прочь. – Я и так не в настроении… Арргх!
Болезненный возглас чужого фейри был результатом действий Монстра. Черепах, возмущённый тем, что какой-то тип явно обижает его хозяина, довольно стремительно кинулся вперёд, буквально сметя с ног Неблагого. Тот попытался было вскочить, но черепах проворно цапнул его за лодыжку, и фейри сдавленно охнул.
– Не двигайся, – сказал Чпок, поднимаясь с песка. – А то прикажу ему челюсти сжать. Спорим, раздробит тебе ногу?
– Не спорим, – сквозь зубы сказал фейри. – Не двигаюсь. Но между прочим, это ты на меня напал, я вообще мимо шел.
– И правда, Чпок, это ты на него напал, – сказала Джун, опускаясь на песок рядом с черепахом. – Так что не надо его калечить.
– А я тебя знаю, – внезапно сказал Темный фейри, глядя на Джун. – Видел на празднике Белтайна. В смысле, мы даже с тобой танцевали, кажется.
– Да? – с любопытством спросила Джун. Порхнула было ближе к Тёмному, но вовремя вспомнила, какой вид под её юбку откроется лежащему на земле фейри, и попросила Чпока:
– Пусть Монстр его отпустит, ладно?
– Ладно, – сказал околоводный фейри и похлопал черепаха по панцирю. – Отпусти его. Монстр. Но следи внимательно! Чуть что – хватай за что достанешь.
Черепах недовольно покосился на Чпока, но челюсти разжал. Тёмный фейри тоже недовольно покосился на Чпока и поднялся с песка.
– О, – сказала Джун, разглядывая его. – А я тоже тебя помню. Я ещё во время танца спросила, почему у тебя наплечник покореженный.
– И что я ответил?
– Что не успел толком переодеться к балу.
– А… может быть.
– Меня, кстати, Джун зовут.
– Я помню, ага.
– Врёшь, – хихикнула Джун. – Я тогда не представлялась.
– Упс, – ничуть не смущённо сказал Тёмный. – Я Ласс. Этот зелёный представляться будет или как?
– Можешь звать меня Чпок, – мрачно сказал околоводный фейри.
– Вот ты мне нужен, звать тебя, рожа зелёная.
– Джун, а Джун…
– Чего, Чпок?
– Я уже говорил, что я неформал Благого Двора?
– Нет.
– Так вот, я неформал Благого Двора. Поэтому мне параллельны рыцарство, справедливость и прочее… Ты отвернись, а я его сейчас убью. Ну мы, вместе с Монстром.
– О, круто, – скривился Ласс. – Всегда знал, что Благие – слабаки, прячущиеся за спины всех подряд. Не боишься, что обижу твою рептилию-то?
– Ща он тебя обидит! – кровожадно сказал Чпок. – Ща он тебя так обидит! Монстр, няшка, откуси ему крылья, а?
Тёмный фейри ловко увернулся от кинувшегося к нему черепаха, стремительно расправил крылья, рванулся в воздух… и неловко кувыркнулся вниз, уйдя от челюстей Монстра в последний момент. Монстр развернулся, собираясь атаковать снова, и…
– Стой! – крикнула Джун, и черепах замер, кося на неё удивлённым взглядом.
– Чего «стой»? – недовольно спросил Чпок. – Ну страшно тебе – отвернись. Девчонка…
Джун указала ему на припавшего на колено Тёмного:
– У него крыло порвано, Чпок.
– Так ему и надо, – сказал Чпок и нелогично добавил: – Эй, ты! Кто тебя так?
– Птицы, – буркнул Ласс, поднимаясь на ноги и подавляя желание вцепиться рукой в повреждённое плечо. – Гоблины натравили… Это что-то меняет?
– Меняет, – фыркнул Чпок. – Сперва вылечись, а потом драться будем.
– Я запомню, – Ласс развернулся и побрёл в заросли травы.
– Эй, куда? – удивлённо спросила Джун.
– Подальше от ваших тропок. А то вдруг другие Благие прибегут… не такие неформалы.
– И что?! – обиделся за своих Чпок. – Думаешь, они тронут раненого противника?!
– Да кто ж вас знает…
– И как ты… к себе? – Джун ткнула пальцем куда-то вверх, туда, где шелестели листвой невидимые за пологом травы Деревья – одно из обиталищ фейри из Неблагого Двора.
Ласс тоже покосился наверх и угрюмо буркнул:
– Пока никак. Крыло вот затянется… Или белку отыщу. Или свои найдут.
Последний вариант он озвучил очень тихо и таким тоном, что сразу было понятно: вот как раз на этот исход Тёмный фейри рассчитывает меньше всего.
Джун и Чпок переглянулись.
– Погоди, – решительно сказала Джун. – Мы, конечно, местами неформалы… Но местами таки Благие. Меня совесть замучит, если я тебя отпущу на верную смерть.
– Чего?! – хмыкнул Ласс. – На какую смерть?! В вашей пасторальной травке-то?
– Мыши, ящерицы, змеи, звери, гоблины, – небрежно перечислил Чпок. – Это так, навскидку. Опасностей у нас ещё побольше, чем у вас там наверху!
– Разберусь.
– Разберётся он, – фыркнул Чпок и, догнав Ласса, схватил его за руку. – Да постой… Давай хоть крыло посмотрим. Где-то там один себе его залечишь?
– Тоже верно… – неохотно сказал Ласс. – Точно не сдадите меня своим военным?
– А в лоб?!
– Пошли в тенёк, – сказала Джун. – Покажи крыло. Попробуем пока какую повязку наладить, а потом я сгоняю за лекарствами – боль снять, ну и заживало чтобы быстрее.
– А… ну пошли, – сказал Ласс. – А пожрать у вас ничего нет? Я как в вылазку ушёл, так и не ел. Давно.
– Вот наглый, – с удивлением сказал Чпок. – Ну… найдём чего поесть, ясен пень.
– Гостей голодом не морим, – кивнула Джун. – Так что… садись, Ласс, гостем будешь.

2

Чпок и Джун с энтузиазмом взяли под опёку Тёмного фейри, буквально свалившегося к ним на головы. Порванное крыло щедро залили прополисом, наложили повязку, зафиксировав вместе с крылом и плечо, чтобы излишняя подвижность не тревожила рану и не мешала её заживлению. Притащили еды, покормили гостя и заодно пообедали сами. При этом Ласса засыпали вопросами по поводу Неблагого Двора, его обычаев и традиций. Если бы Ласс отвечал на все вопросы – остался бы голодным, поэтому он буркнул: «Да нет у нас традиций…» – и ответно спросил про Благой Двор и про новый Дворец Королевы. После этого Тёмный фейри ел спокойно, потому что говорили Чпок и Джун – наперебой, увлечённо, с кучей подробностей – ну как же не похвастаться великолепием своего Двора перед старинными соперниками!
После еды Тёмного фейри потащили купаться – «Солнышко, жара!.. как это вы не купаетесь в озере?! как это только в ручье?!..» – пообещав показать преимущества тёплой озёрной воды перед колючей и холодной водой лесных ручьёв. Ласс попытался было заявить, что ему вполне достаточно утреннего купания, но оба Светлых были полны решимости познакомить его с «благами цивилизации», и его бы не спасла даже повязка на крыле, но тут на берегу появилось новое действующее лицо.
– Уиииии! – раздался пронзительный визг, и из-за травы к воде выскочила малышка Пуф. Она была гораздо меньше Джун, с копной пушистых рыже-золотых волос и ясными сиреневыми глазами в половину симпатичной мордочки. Её простое платьишко было испачкано соком ягод и зеленью травы, а в руках малышка держала чешуйку с крыла бабочки.
– Уиии! – провизжала она немного тише и ткнула пальцем в Ласа: – Вы его в плен взяли?
– Нет, – с сожалением сказал Чпок. – Он сам сюда грохнулся… с белки.
– Я не грохнулся, меня птицы сдёрнули, – поморщился Ласс, поводя ухом. – А ты что за ультразвуковая малявка?
– Я Пуф, – вежливо сказала малышка и, подскочив к Лассу, ухватила его за ладонь и потрясла. – Приятно познакомиться. А ты кто?
– Я Ласс, – сказал Тёмный фейри. – А ты их дочь, что ли, этой парочки?
– ЧТО?! – хором возмутились Джун и Чпок.
– Я – малышка из рода Малышек, – гордо сказала Пуф. – А они просто фейри.
– «Просто фейри»?! – возмущённо вскинула брови Джун, а Ласс смешливо фыркнул:
– Уела вас малявка.
– Сам-то… – Пуф неодобрительно посмотрела на него. – Тоже просто фейри, да ещё и Тёмный. Фи.
– А вот я сейчас ка-а-ак поймаю одну малявку за ухо, – вкрадчиво сказал Ласс. – И ка-а-ак оторву ухо-то…
Пуф отскочила от него подальше, и спряталась за Чпока – на всякий случай.
– Страшный какой, – обиженно сказала она. – Я тебя боюсь.
– Вот и бойся, – сказал Ласс и растянулся на песке недалеко от воды, жмурясь на солнечные зайчики. Джун уселась рядом с Тёмным фейри, делая вид, что не разглядывает его крылья, так не похожие на её собственные. Чпок махнул рукой и пошел купаться, а Пуф бочком-бочком пристроилась на песке рядом с Травяной феечкой, благоразумно спрятавшись за ней от страшного Ласса, и принялась разглядывать берег и траву через почти прозрачную бабочкину чешуйку.
Спустя ещё немного времени солнышко пошло на закат, и Чпок спросил у Джун:
– Слушай, а ночью мы его куда денем-то?
– Я вот тоже думаю, – озабоченно нахмурилась феечка. – Может, подыскать ему какую удалённую от основного поселения комнатку? Вроде Пуф говорила о заброшенных чуланах. Да, Пуф?
– Есть заброшенные чуланы, – важно покивала малышка. – Только надо искать, чтобы он туда поместился – долговязый же…
– Для тебя конечно долговязый, – фыркнул Ласс, дремавший на песке. – Ты вон муравью по колено…
– Я не по колено!..
– …И вообще, могли бы и у меня спросить насчет ночёвки, – продолжил Ласс. – Не собираюсь я вас столь утруждать – отлично переночую на открытом воздухе.
– Насекомые, – напомнил Чпок. – Звери, птицы…
– Пф.
– Гоблины.
– Пф.
– Чего «пф»-то? Кто чуть не убился из-за гоблинов?!
– Не вопи, – лениво сказал Тёмный фейри. – Мне доводилось ночевать вне поселений, и не раз. Сейчас шалаш сооружу – и переночую. Без проблем.
– С одной рукой? – скептически прищурился Чпок. Ласс посмотрел на повязку… перевёл взгляд на него и кротко хлопнул глазами:
– Так ты ж поможешь?
У Чпока аж слов не нашлось.
Ласс поднялся и быстро подыскал удобную дернину мятлика недалеко от воды. После чего переплел верхушки стебельков мятлика с помощью Чпока, Джун и старательно мешающей… в смысле помогающей Пуф.
– Переночую с комфортом, – сказал Ласс, глядя на получившийся небольшой, но уютный шалаш. – Насекомые не доберутся, гоблины не отыщут… уж не так сразу наверняка… а со зверями мы как-нибудь договоримся.
– В принципе, если утром мы найдём твои кости – сильно плакать не будем, – буркнул Чпок. Джун укоризненно посмотрела на него и кивнула Лассу:
– Спокойной ночи.
– У тебя тут классно, – с завистью сказала Пуф, глядя на шалаш. – Я тоже так хочу…
– Иди отсюда, малявка, – фыркнул Тёмный.
– Спокойной ночи. Всем, – с нажимом повторила Джун, грозно глядя по очереди на Ласса, Чпока и Пуф.
Все намёк поняли и заторопились в сторону Зелёных Холмов, где уже потихоньку мерцали осветительные гнилушки. Все, кроме Ласса. Тёмный фейри проводил взглядом улетающих Благих (Пуф при этом привычно устроилась за спиной Чпока) и, забравшись в шалаш, задвинул травинки на входе.
Вдали от поселений ночь наступила как-то быстро и полно. Там, наверху, наверняка светили яркие звёзды, но под пологом травы их не было видно, и только лунная дорожка в озере лила серебристый свет на песчаный берег. Ласс лежал в шалаше, старался не обращать внимания на ноющее крыло, и думал про возможность вернуться во владения Неблагого Двора. Подняться в кроны Деревьев с повреждённым крылом нереально; найти тут, в траве, верховую белку тоже не получится: не спускаются они так низко. Местные верховые ящерицы тоже не заберутся по стволам… да и до стволов ещё добраться надо. Как ни крути, выходило, что он тут застрял на какое-то время.
«Ну… что ж. Будем получать удовольствие…» – философски решил Ласс и закрыл глаза.

3

К глубокому сожалению Чпока, никто так и не сожрал Тёмного фейри ни в первую ночь, ни во вторую.
«Умное у вас тут зверьё, – почти серьёзно сказал ему Ласс. – Не тянет в рот всякую гадость…»
Чпок заподозревал, что над ним издеваются, и надулся. Впрочем, ненадолго – околоводный фейри отличался хоть и горячим, но отходчивым нравом.
Спустя пару дней Джун, заглянувшую в шалаш Ласса, встретила усатая мышиная мордочка. Не ожидавшая этого феечка взвизгнула и резво отпрыгнула назад.
– Кто тут визжит по утрам? – сонно пробурчали из шалаша и, отодвинув в сторону широко зевнувшую мышь, наружу выбрался Тёмный фейри.
– Кто это?!
– Если ты не про меня, а про неё, – Ласс почесал мышь за ухом, – то это полёвка. А что?
– Я вижу, что полёвка! А что она тут делает?
– Спит. Точнее, уже не спит, ты своим визгом разбудила бедную зверушку.
В воздухе чуть слышно прошелестели крылья, и на берег опустился Чпок.
– Чего визжим? – спросил он, оглядываясь. – Кого съели?
– У Ласса в шалаше мышь, – сказала Джун. Чпок подумал и спросил:
– И что? Она съела Ласса?
– Нет, но…
– Жаль… Тогда чего визг?
– Мышь же!
– И что? – пожал плечами Тёмный фейри. – Вы вон на ящерицах ездите же? Ездите. А мне на зверье привычнее. Мышь – вполне себе шустрое животное.
– Мы не спим с ящерицами в одном шалаше!
– Начнём с того, что вы вообще не спите в шалаше, – заметил Ласс. – К тому же, спать под её пушистым боком теплее, чем кутаться в листья, а приближающихся гоблинов она услышит раньше, чем я.
– Продуманный, – покивал Чпок.
– А то, – согласился Ласс. – Пошли завтракать? Я там вчера лягушачью икру видел, можно омлет сварганить.
– О, пошли, – сказал Чпок, потирая руки. – Хорошая мысль.
– А я нектара добуду, – сказала Джун и порхнула вверх, к цветам.
– А я ягоды принесла для сока, – раздалось из травы, и к шалашу выбралась малышка Пуф со связкой срезанных ягодок земляники за плечами.
– Опять ты, – вздохнул Ласс. Пуф на всякий случай спряталась за Чпока и ответила:
– Ага. Ты мне обещал, что научишь делать свистульки из листиков.
– После еды. Тащи сюда свои ягоды и организуйте пока стол, а мы с зелёным пойдём за добычей. Кстати, к мыши не лезь: пусть спит.
…

Завтракать всей компанией быстро стало весёлой традицией.
И обедать.
А в перерывах – купаться и заниматься исследованием травяных зарослей.
Особую страсть к исследованиям местности проявлял, конечно, Ласс. Тёмный фейри, чьё порванное крыло заживало довольно медленно, просто изводился от скуки. Он уже облазил все вокруг и порывался уйти дальше и дальше. Джун и Чпок не давали ему особо развернуться, напоминая, что надо меньше двигаться, чтобы скорее заживало крыло, что надо успевать в укрытие к темноте, что вот сперва завтрак, обед и прочее… Правда, к вечеру, когда Благие отправлялись в Холмы, Ласс нырял в густые травяные заросли на очередную вылазку и возвращался обычно уже практически ночью. Он обследовал уже довольно значительную часть территории, но способа вернуться к своим пока так и не обнаружил.
…

А однажды Джун и Чпок, прилетев утром к шалашу, обнаружили истоптанный в драке берег, поломанные травинки и злобно-весёлого Ласса, промывающего свежие ссадины.
– Что случилось?! – ахнула Джун.
– Вечеринка, – буркнул Тёмный фейри и, сбросив одежду, окунулся в озеро целиком.
– Гоблины? – догадался Чпок, разглядывая следы на песке. Ласс нырнул с головой, вынырнул, сплюнул воду и буркнул:
– Угу.
– Много?
– Нет, двое.
– У-уу… Плохо.
– Ничего страшного.
– Они ж вернутся с подмогой, – предупредил Чпок. – Гоблины – они такие.
– Сам знаю, – равнодушно сказал Ласс. – Справлюсь.
– Я с тобой останусь. Помогу.
– Пошёл ты… Помощи от вас, Благих…
– Эй, ты! – набычился было Чпок, но Джун сердито топнула ногой:
– Спятили оба?! Вы тут локальную войну собрались вести?!
– Уймись, девчонка, – поморщился Ласс. – Тебя не спросили.
– Во-во, – неосторожно поддержал его Чпок.
– Я тебе дам «во-во»! – взвилась Джун и огрела Чпока по голове подвернувшейся под руку сосновой иголкой. – Я тебе дам «не спросили»! – Ласс успел увернуться от своей «порции» феечкиного гнева. – Я вас!...
– Больно же! – обиженно взвыл Чпок. – За что?! За то, что я просто хотел помочь в бою вот этому?!…
– Нужен ты мне со своей помощью...
– Два ненормальных! Ночью!.. Против стаи гоблинов!.. Я что потом, вас обоих хоронить должна?!
– Хрупкой девушке не под силу, да?
– Ща ты доюморишься, Чпок!
– Молчу, но… Джун, ну серьёзно: не могу же я его одного оставить против стаи гоблинов?
– Никаких гоблинов, – решительно сказала Джун. – Он будет ночевать в заброшенном доме на окраине Холмов.
– А как же…
– А остальным фейри необязательно знать о том, что заброшенный дом временно обитаем.
– Но…
– «Но» не принимаются.
Чпок беспомощно посмотрел на Ласса – мол, сам видишь, спорить себе дороже… Ласс выбрался на берег, натянул на мокрое тело одежду и искоса посмотрел на Джун.
– Хорошо, покажешь свой дом… Но мышь я с собой возьму – пешком до Холмов далековато.
Так и решили.

4

– Дом, говорите? – с сомнением протянул Ласс, оглядывая подземное помещение, которое оказалось на самой окраине Холмов. – Сарай, я бы сказал.
– Не привередничай, – буркнул Чпок. – Зато здесь практически никого не бывает. В этой части поселения.
– Оно и видно. Сеновал, что ли?
Джун посмотрела туда же, куда смотрел Тёмный фейри – на остатки сухих травинок, валяющиеся в углу – и пожала плечами:
– Что-то вроде. На зиму сюда стаскивают материал для циновок и прочего. Чем тебе не нравится? По любому теплее, чем в шалаше.
– Это да, – согласился Ласс.
– У тебя тут клёво, – с завистью сказала Пуф (конечно же, без неё тут было никак). – Я к тебе как-нибудь забегу ночью побояться, ага?
– Только с едой, – предупредил Ласс. – Если уж я вынужден буду терпеть рядом надоедливую малявку, то хотя бы за вознаграждение…
– Договорились, – деловито кивнула Пуф и выскочила из дома, за порогом приветливо поздоровавшись: – Привет, Мелисса!
– Привет, Пуф, – раздалось в ответ. – Я видела, Чпок сюда зашёл, ага?
– Никто не бывает, говорите? – хмыкнул Ласс, разглядывая шагнувшую через порог Травяную феечку. Та была немного выше Джун, темноволосая, с ослепительно белыми крылышками за спиной и в облегающем платье – длинном, до пят, но с разрезами по бокам почти до талии.
– Привет, Мелисса, – сказал Чпок и чмокнул феечку в щечку. – Ты это… тут чего делаешь?
– А я мимо лечу, смотрю – ты сюда спускаешься, – Мелисса по-хозяйски обняла околоводного фейри за шею и с любопытством посмотрела на Ласса. – А ты тут вон в какой компании… Кстати, привет, Джун.
– Привет, Мел, – Джун приветливо кивнула феечке.
– Надеюсь, друзья детства меня просветят, что в центре Благого Двора делает парень из Неблагого?
Все посмотрели на Ласса. Он сунул руки в карманы, покачался на носках… и сказал, глядя на Джун и Чпока:
– Ну чего? Объясняйте. У вас же спрашивают.
– Мы?! – возмутился Чпок. – Не, ну ты оборзел?!
– Не наглей, зелёный, – фыркнул Ласс. – Ты слова туго, что ли, понимаешь? Из нас троих я-то точно не друг детства этой крале. Поэтому сами с ней и объясняйтесь. Ну, чего тупите? Начинайте.
– Какой засранец! – умилилась Мелисса. – Джун, успокой меня и скажи, что вы не собираетесь сдать этого наглеца страже Королевы. Я бы хотела с ним познакомиться поближе.
– Насколько поближе? – спросил Ласс, выразительно глядя на разрезы её платья. – На всякий случай – меня ещё всяким там феечкам добиться надо, я тебе не мальчик по вызову.
– Насчёт сдать страже я подумаю, – свирепо сказала Джун и толкнула Тёмного фейри в сторону охапки травы. – А ну, сел быстро! Я тебе крыло обработаю – два дня повязку не меняли.
– Тиран, – сказал Ласс и плюхнулся на траву. – Тираниха, точнее… Вот так вам доверишься, а вы готовы страже сдать за любое неподобострастное слово. Тоже мне... насекомотня благая, фрр…
– Давайте его скормим рыбам, – уныло вздохнул Чпок. – Нет, ну серьёзно, а? Мы тут его спасаем, можно сказать…
– Да кто вас просил вообще?! – удивился Ласс. – Я виноват, что вам захотелось поиграть в благородных спасателей?! Сами захотели – сами мучайтесь. Между прочим, за ублюдочность спасаемого противника вам больше зачтётся. Что, не так?
– Слушай, Джун, – задумчиво протянула Мелисса, глядя на то, как сердитая феечка меняет повязку на начинающей затягиваться ране Тёмного фейри. – А ты с ним… того? В смысле – ещё не того?
– Мелисса!
– А чего? Если он свободен… может, я его поприручаю? Или ты его для себя бережёшь?
От необходимости отвечать Джун избавил Ласс.
– Обнаглела, краля? – не возмутился – спросил он. – Чего это ты тут меня без меня делишь? Сперва с зелёным целуется, потом на меня косится… Бери за руку своего мокрого ухажёра – и топайте отсюда.
– У тебя сегодня перевыполнение плана по хамству?! – зашипел Чпок, пытаясь ухватить Тёмного фейри за ворот – Ласс, не глядя, отбил в сторону его руку.
– Так, заткнитесь оба! – рявкнула Джун и оттолкнула в сторону Чпока. – Мелисса, бери Чпока и идите погуляйте, а то мы так долго тут возиться будем. Я закончу перевязку и приду к вам.
– Ублюдок неблагой, – напоследок буркнул Чпок, позволяя Мелиссе увлечь себя прочь из дома.
– Да не говори, – отозвался Ласс. – Сам в шоке.
– Зачем ты его бесишь? – спросила Джун, когда они остались вдвоём.
– Не зачем, а почему, – пожал плечами Ласс. – Потому что он смешно злится.
– А…
– А ещё мне положено, я Неблагой.
– Мда, не зря говорят, что вы все хамы и наглецы.
– Стараюсь соответствовать стереотипам, чо уж.
– Получается неплохо, – Джун затянула узел на повязке и кивнула. – Готово. Можешь отдыхать.
– Спасибо, – Ласс покосился через плечо и шевельнул раненым крылом. – О, неплохо… Ещё немного, и крыло выдержит пару перелётов.
– А подождать, пока окончательно восстановится, не судьба?
Ласс задумчиво посмотрел вверх, туда, где за потолком, за поверхностью холма и пологом густой травы шумела листва невидимых в ночи Деревьев.
– Подождать… – протянул он. – Понимаешь, Джун… Может, вам и не влетит за укрывательство, если меня с вами застукают… Спасение раненого противника, благородство и прочее. А вот мне намылят холку от души, если станет известно, что я тут у вас отсиживался.
– Что, было бы лучше, если бы ты погиб? – негромко спросила Джун, глядя себе под ноги. –Я имею в виду – там, у вас… Никто бы не расстроился?
Ласс честно подумал… и пожал плечами:
– Возможно, кто-то и расстроился, что я пропал. Но я же воин, сама понимаешь. Тут погибнуть – дело обычное.
– Но Благой и Неблагой Двор не воюют уже многие века. С кем вы… А, знаю. Гоблины?
– Гоблины и их фамильяры. Там, в листве деревьев, их гораздо больше, чем тут у вас. Хотя и с ними не то что война – так, пограничные стычки.
– А, ты из тех, кто охраняет границы?
– Что-то вроде, – уклончиво ответил Ласс и повалился на подстилку из травы. – Ещё раз спасибо за перевязку. Полагаю, твои друзья там тебя заждались уже. Это я так тебя выпроваживаю, если что.
– Догадалась, – хмыкнула Джун и, небрежно махнув ему на прощанье ладошкой, вышла на улицу.
Там её встретили Чпок и Мелисса.
– Мне тут Чпок всё рассказал, – сказала Мелисса. – Слушай, здорово! Я буду с вами тут в заговоре, хорошо?
– Да нет у нас никакого заговора, я ж тебе говорил! – попытался было протестовать Чпок, но Мелисса его просто не слушала.
– Я никому не расскажу. Джун, ты же меня знаешь! – горячо сказала Мелисса, хватая подругу за руку. – Ну можно, а?
– Можно, – улыбнулась Джун. – Я знаю, что ты нас не выдашь. В конце концов, в этом нет ничего криминального: ну помогли мы раненому противнику… Так нам положено. Мы же из Благого Двора.
– Это да, – согласилась Мелисса и мечтательно покосилась в сторону закрытой двери. – А потом, на осеннем балу, он наверняка будет танцевать с нами, и все подруги умрут от зависти.
– Зачем тебе мёртвые подруги? – мрачно спросил Чпок. – Тебе не с кем танцевать, что ли? Я вон предлагал с тобой пойти, а ты…
– Ну ты сравнил! – фыркнула Мелисса. – Одно дело танцевать на Самайне с другом детства, и совсем другое – с суровым воином наших извечных противников!
– Не вижу разницы.
– Потому что ты не романтик! – отрезала Мелисса. – Ладно, всем спокойной ночи!
И она порхнула вверх, направляясь в сторону своих кварталов.
– Не романтик, видали? – грустно спросил Чпок, чья тайная страсть к Мелиссе была предметом его вечных терзаний. – Зато этот хам из Неблагих – романтик стопудово… Эх, женщины…
И он тоже взлетел, от огорчения забыв даже кивнуть Джун на прощанье. Феечка с тёплой улыбкой посмотрела ему вслед и направилась к себе.
– Офигеть романтизм, – сам себе буркнул Ласс, слышавший весь разговор – он не подслушивал, но двери тут были уж больно тонкие. – Эх, женщины…

5

Прошло ещё несколько дней. Ласс ночевал в заброшенном доме на окраине Холмов, приходя туда уже в сумерках. Утром – рано или не очень, смотря по настроению – он покидал место ночлега и шёл на берег озера или дальше… опять же смотря по настроению и погоде. А настроение у Тёмного фейри всё чаще и чаще бывало пасмурным и раздражительным. Его тяготило пребывание в этом пасторально тихом мирке, надоела невозможность взмыть вверх, к листве далёких Деревьев, он тосковал по звёздам и закатам, которые так здорово было наблюдать с высоких ветвей. Поэтому всё чаще и чаще Ласс злился, язвил, ссорился с Джун и ругался с Чпоком. Джун, понимая его состояние, унимала взбешённого Чпока, кротко улыбалась и предлагала Лассу комок пыльцы или каплю нектара. Это сочувствие, как можно было догадаться, злило Тёмного фейри ещё сильнее…
Очередным солнечным утром Ласс проснулся, повалялся на охапке травы… и решил: хватит. Может, крыло ещё и не восстановилось полностью, но рваная рана уже затянулась, и это наверняка позволит ему если и не летать, то перепархивать. Да, криво, да, тяжело и неудобно, но это уже возможность добраться сперва до подножия его Деревьев, а там и… Как именно он доберётся до вершин, Ласс пока не думал. До Деревьев с таким крылом двигаться несколько дней, а так видно будет. Осталось только решить: прощаться с Джун, Чпоком и Пуф – или воспользоваться статусом хама и свалить просто так.
«Ладно, потопаем к озеру, – решил он наконец. – Если они там – попрощаюсь. Нет… ну тогда не судьба…»
Ласс вышел из дома… и увидел Джун, сворачивающую за Холм явно в направлении озера.
– Эй, Джун! – крикнул Тёмный фейри. – Погоди!
Джун обернулась, приветственно улыбнулась Лассу и подняла было руку, чтобы ему помахать, но тут же испуганно прижала её к груди. Ласс проследил её взгляд… и увидел, как к нему пикируют сверху трое Благих фейри-воинов.
– Тёмный?! – удивлённо выдохнул один из воинов. – Здесь?!
– Это разведчик! – отозвался второй. – Видишь форму? Держи его, пока не удрал!
Они ещё переговаривались, когда Ласс бросился бежать. Воины дружно нырнули вниз, но опоздали: Ласс уже врезался в заросли травы. Короткий свист – и к нему шмыгнула мышь. Прыгнуть ей на спину, уцепиться за шерсть – доли секунды! Воины только растерянно выругались, когда всадник на полевой мыши скрылся в траве – преследовать его пешком было нереально, крылья в этих густых спутанных зарослях тоже были бесполезны.
– Не уйдёт! – рявкнул один из воинов. – Пытается на открытую местность выйти, чтобы взлететь!
– Точно, им же сложно в траве маневрировать, крылья не те! – понял второй. – Летим! Мы его в воздухе перехватим!
– Да!
Джун проследила, как троица воинов взлетела в том направлении, куда рванул Ласс, и растерянно побрела к берегу озера.
…

– Разведчик? – нахмурился Чпок, выслушав её рассказ. Джун кивнула:
– Ну они так сказали…
– Форма… А я думал, где я такую куртку видел? Точно же: как-то ловили у нас одного разведчика, ещё в неспокойные времена. Он в точно такой же куртке был… Вот гадство!
– Ты думаешь, он тут сведения собирал? – с сомнением спросила Джун.
– А что же ещё?! Небось, врал всё и летать он мог нормально. Вот стопудово оторвался от этих троих и улетел к своим.
– Ну нет уж, дыра в его крыле была вполне себе настоящая! – возразила Джун. – Не покалечился же он специально?!
– Да кто их знает, этих Неблагих…
– Ну да, – скептически сказала Пуф, которая сидела на берегу рядом с феечками и болтала ногами в воде. – Вот наверняка Ласс специально продырявил себе крыло, специально не спал несколько ночей, пока боль не прошла, чтобы узнать расположение стратегически важного заброшенного сарая и меню твоей черепашки. Прям падёт Неблагой Двор без этих сведений!
Чпок немного смущённо почесал в затылке и признал:
– Мда, звучит смешно… Но возможно, он просто не успел узнать больше? Может, у него были далеко идущие планы? И кстати – откуда мы знаем, что он делал по ночам? Не шастал ли по территории Холмов? Не вынюхивал ли информацию?
– Вернётся – спросим, – решительно сказала Джун. – Вернётся же наверняка.
– Ну-ну, – хмыкнул Чпок. – Эх, надо было всё-таки скормить его Монстру…
Ласс не вернулся – ни к вечеру, ни через день, ни через неделю.
…

Спустя четыре дня Ласс всё-таки сумел добраться до подножия Деревьев, в которых обитали фейри Неблагого Двора. Крыло адски ломило, не до конца зажившая рана снова кровоточила, но он был на месте.
– Славно, – сам себе буркнул Ласс, оглядывая поднимающий перед ним шероховатый ствол одного из окраинных деревьев. – Я почти дома.
Где-то неподалёку послышался цокот белки. Фейри улыбнулся и пошёл в том направлении. Верховые животные – это то, что ему нужно, чтобы попасть к вершинам Деревьев. Всё проще, чем карабкаться по стволам.

6

Благой и Неблагой Дворы испокон веков держали хрупкое равновесие. Собственно, их представители со времен давней войны предпочитали не сталкиваться, держась каждый на своей территории: Благой Двор обосновался на Зелёных Холмах, Неблагой занял кроны высоких Лесных Деревьев. «Сферы деятельности» обоих Дворов тоже отличались: так уж повелось, что Благие фейри отвечали за весну-лето, и вообще за всё, что несло тепло и свет, Неблагие же взяли под опеку осень-зиму и явления, противоположные сфере Благих. Свет-тьма, порядок-хаос – фейри никогда не противопоставляли эти вещи, сохраняя равновесие… пусть порой и хрупкое.
Точками соприкосновения обоих Дворов были сезонные балы. Давным-давно уже не было передачи власти и смены корон одного Двора на другой, но традиции оставались нерушимыми: весенний бал, Белтайн, давал Благой Двор, осенний Самайн – Неблагой. Балы были весьма значимым событием в жизни фейри. Ещё бы – такая возможность блеснуть шиком придворных нарядов и уесть другой Двор роскошью своего бального зала! Естественно, на балы попадали не все фейри: этой чести надо было добиться…
Но Джун не приходилось выслуживаться и обращать на себя внимание Королевы, чтобы попасть на бал – кто-кто, а королевские фрейлины были просто обязаны присутствовать на балах, поэтому и ей, и Мелиссе дорога к весёлому многоцветью сезонных балов была открыта.
В этом году погода на Самайн выдалась просто восхитительной. Прохладный осенний воздух, синее-синее небо, словно умытое этой прохладой, деревья в золотой и алой листве… Красота, да и только! Бальный зал в Неблагом Дворе располагался на этот раз в кроне старого ясеня, горевшего на фоне тёмных дубов и елей просто ослепительным золотом. На фоне этого золота зелёные оттенки платьев и камзолов Благих фейри выглядели солнечно и празднично, а тёмные с алым наряды Неблагих – стильно и романтично. По бальному залу кружились пары, то там, то тут собирались весьма смешанные компании, согласно этикету ведущие светские беседы, касающиеся тем, исключительно приятных для собеседника. Джун, как и полагалось придворной фрейлине, находилась подле своей Королевы, мило улыбалась своим и чужим фейри, подходившим поприветствовать Королеву Благого Двора, и порой принимала приглашение на танец от самых смелых кавалеров. Каждый раз, когда к ней подходил кто-то из Тёмных фейри, Джун ожидала, увидеть Ласса, но… увы.
«Да погиб он, – сказал ей Чпок, когда она, собираясь на бал, обронила что-то о возможности увидеть знакомых Тёмных. – Думаешь, сумел добраться? Крыло-то ещё не зажившее было. Или в опале теперь – Тёмные, они подозрительные! Скажут: где пропадал месяц? И всё, в ссылку…»
Джун обозвала Чпока дураком и надулась – так, не сильно, для профилактики.
Но как ни крути, Ласса не было видно.
Джун даже сама не ожидала, что её так это расстроит. К концу бала настроение у неё окончательно испортилось, и она была даже рада, что вот сейчас будет последнее представление, после него – закрывающий танец…и о балах можно забыть до весеннего Белтайна. Подумав об этом, Джун вздохнула и порхнула на построение к постановке – она, как одна из самых грациозных и «спортивных» феечек, всегда участвовала в этом красивейшем представлении.
Постановка «Последнее сражение» завершала каждый бал – будь то осень или весна. В ней в виде сложного и красивого танца рассказывалась история великой битвы, в которой погибло много фейри с обеих сторон и после которой было принято мирное соглашение, подписанное Королевой Благого Двора и Королём Неблагого. Пару раз Джун доводилось видеть эту постановку со стороны, и каждый раз она была потрясена: две волны фейри, зелёно-золотая и чёрно-алая, накатывались друг на друга, вскипали водоворотами, сплетались в сложных узорах… Это завораживало и приводило в трепет. Впрочем, «изнутри» танца это было не менее волнительно! Чувствовать себя единым целым с этой почти настоящей армией, выполнять сложнейшие пируэты и виртуозные па синхронно с остальными… это было волшебство, полностью захватывающее душу.
Вот и сейчас – Джун кружилась в танце-бое и была счастлива!
Но вдруг её взгляд поймал какую-то неправильность в общем рисунке.
Что-то было не так: море тёмных и золотых волн дрожало и расплескивалось, а до последней серии движений, где показывается нападение Тёмных по левому флангу, оставалось совсем чуть-чуть.
«Что такое?!»
Общий рисунок танца разваливался, распадался, расходился, словно круги от брошенного в воду камня. Камня?!..
Джун вгляделась туда, откуда шло волнение, и, вздрогнув, пропустила темп.
Между двумя шеренгами фейри стоял Ласс. Точнее, не стоял – он был центром драки. Самой настоящей драки, без красоты постановочного танца, зато с глухими ударами, злобными выкриками и звоном выпавшего оружия. Звоном?!..
Мечи всех фейри на балу были декоративные, из ярких травинок и черешков листьев. Они не могли звенеть, как боевые! Однако же выпавший из чьей-то руки меч явственно звякнул об пол в тишине замершего в недоумении зала.
– Боевое оружие?! – изумлённо выдохнул кто-то недалеко от Джун. – Они… собираются…
Кто-то взвизгнул, кто-то закричал, и все фейри бросились врассыпную.
– Это попытка провокации! – рявкнул кто-то. – Не поддавайтесь…
Голос прервался, но Джун готова была поклясться, что этот голос принадлежал Лассу. Эхом его выкрика по залу прокатились чёткие команды службы охраны Неблагого Двора и придворной гвардии Благих, и зарождающаяся было паника была подавлена.
Когда Джун протолкалась сквозь толпу к компании придворных фрейлин, оживление в зале уже было лишь немногим выше бального. Тут и там кучки фейри обоих Дворов оживлённо обсуждали чуть было не случившийся прецедент, с азартной подозрительностью косясь друг на друга. Король Неблагого Двора и Королева Благого стояли в центре зала и что-то негромко обсуждали – настолько негромко, что охрана обоих правителей, насторожённо выстроившаяся в отдалении, только нервно поводила ушами, пытаясь выцепить хоть слово из их приватной беседы. Спустя какое-то время правители, очевидно, пришли к соглашению, потому что Королева благосклонно улыбнулась, а Король, склонившись в лёгком поклоне, поцеловал ей руку и на весь зал объявил завершающий танец. Все фейри дружно порхнули по парам, музыканты взялись за флейты, смычки и колокольчики, и под золотыми листьями ясеня закружился последний танец Самайна.
Джун, которую пригласил кто-то из солнечной аристократии, танцевала весьма рассеянно. Она то косилась на свою Королеву – та кружилась в танце с Королем Неблагих, и оба правителя улыбались, переговариваясь о чем-то весьма дружелюбно, – то пыталась высмотреть Ласса в толпе Тёмных фейри. Попытки её не увенчались успехом: Ласс словно сквозь землю провалился. В конце концов Джун пожала плечами и с головой ушла в танец – надо же получить удовольствие перед временем зимнего безмолвья!
…

Танец закончился, правители Дворов обменялись церемонными поклонами и расстались – до весеннего бала.
…

– Ты видела, видела?! – горячо прошептала Мелисса на ухо Джун, когда феечки возвращались домой.
– Что видела?
– Там был твой Ласс.
– Видела, – небрежно фыркнула Джун. – И что?
– Значит, Чпок был прав, а? А я-то думала, это все его ревность… Эх, жаль, жаль…
– Погоди… ты о чём? – не поняла Джун. Мелисса огляделась и, убедившись, что никто не обращает на них внимания, прошептала:
– Это же он попытался устроить провокацию в бальном зале.
– То есть?!
– Я думаю, он хотел убить кого-нибудь из наших во время танца. Представляешь – кровь на сезонном балу! Да Королева просто вынуждена была бы объявить им войну!
– Э…
– Или нет. Может, он хотел убить кого-то из своих?! И Тёмные, взвинченные смертью одного из них якобы от наших рук, набросились бы на нас прямо там, в бальном зале! Вот это была бы резня, бррр!
– С чего ты вообще взяла, что это задумал Ласс?!
Мелисса удивлённо посмотрела на неё:
– Так это… Ты меч видела?! Это был настоящий боевой меч Тёмных!
– Может, его выронил кто-то другой.
– Не надейся, – вздохнула Мелисса. – Под локти из зала увели именно Ласса. И больше никого. Смекаешь? Я слышала, что Король Тёмного Двора пообещал нашей Королеве разобраться и строго наказать виновных в попытке провокации. А какое наказание может быть за попытку устроить войну между нашими Дворами?
– Смерть.
– Именно. Только казнь виновного будет залогом дальнейшего существования мира между нашими Дворами…
Мелисса говорила что-то ещё, но Джун не слышала. Она лениво перебирала в воздухе своими крылышками и думала о том, что с этими Тёмными фейри никогда ничего не бывает нормально. Вот скажите на милость – не успела обрадоваться, что он всё-таки выжил и сумел добраться до своих, как приходится огорчаться, что его казнят! И сильнее этого огорчения была обида – как ни крути, а ведь Чпок был прав: этот Тёмный фейри и на самом деле, похоже, жил у них в гостях, выполняя свои корыстные цели. Разведчик, да? Предатель…
Звёзды в небе тускнели и расплывались, показывая, что в воздухе сгущаются те самые тонкие облака, предвещающие дождь в течение суток. Осень, время дождей… Джун передёрнула плечами, бросила взгляд на небо. И вслед за другими феечками нырнула под полог травы. Нет уж, на зимних квартирах в Холмах тепло и сухо… И нет никаких дурацких Тёмных фейри.

7

Собственно, это нельзя было назвать ни комнатой, ни даже камерой – просто отверстие в засохшем стволе дерева, с единственным входом наверху – он же выход, он же окно. Ласса столкнули в него и оставили, предварительно закрепив прочную паутину одним концом на его лодыжке, вторым – на кольце, намертво вкрученном в стену.
– Сиди тут, – мрачно сказал ему начальник стражи. – До выяснения.
– Мне надо поговорить с кем-нибудь из военной аристократии, – попытался было втолковать ему Ласс. – Это ошибка! Я…
– До выяснения, – повторил начальник стражи и порхнул прочь.
Ласс злобно выругался ему вслед и, усевшись на груду опилок на полу, принялся ждать – а собственно, что ему ещё оставалось?
В отверстии наверху только и было видно, что небо, и судя по небу, прошло не меньше трёх суток, прежде чем Ласса решил навестить кто-то поважнее молчаливой стражи. Это был Эйр – один из Совета Двора, влиятельный аристократ, командующий одной из четырёх Тёмных армий… и дядя Ласса.
– Я тут по поручению Совета, – коротко сказал он, встав перед арестантом. – Ну, рассказывай.
– Привет, дядя, – сказал Ласс, тоже поднимаясь на ноги. – Как-то ты неприветлив, я смотрю…
– И правда, с чего бы? – саркастически дёрнул бровью Эйр. – Между прочим, твоё предательство бросает тень на наш род.
– Между прочим, врёте вы, дядя, – отмахнулся Ласс. – Кого у нас волнуют родственные связи? Помнится, ваш кузен был весьма колоритной сволочью, и это не помешало вам занять пост, приближенный к Королю.
– Не умничай, – нахмурился Эйр. – Я пришёл выяснить все обстоятельства прецедента на балу Самайна, прежде чем состоится суд.
– Ладно. С чего начать?
– Сам реши, большой уже мальчик. Заговоры вон плетёшь…
– Я не плету, – Ласс тоже нахмурился. – Может, сперва всё же разберёшься, прежде чем обвинениями бросаться-то?
– Говори.
…Когда Ласс вернулся спустя месяц после того, как пропал во время вылазки, он неожиданно попал в опалу. Он так и не понял, с чего вдруг его заподозревали (и кстати, в чём конкретно – тоже не понял). Ласса долго и муторно допрашивали о подробностях его возвращения, о контактах с фейри Благого Двора, о Холмах вообще и дворце Королевы в частности. После того, как он честно объяснил, что в Холмах не был, с фейри не знался, а просто возвращался домой, в Неблагой Двор – ну попробуйте с одним крылом, да через земли противника… Пешком-то путь неблизкий… Так вот, после того, как он всё это по нескольку раз пересказал страже Совета, от него отстали. Но опалу не сняли – во дворец Ласс стал вхож только по делу и с поручением, он практически перестал вылезать с границы, едва успевая выдыхать от вылазке к вылазке. Сперва Ласс злился на всех в целом и Совет аристократии в частности, потом забил сразу на всё: на попытки успевать чинить порванную в схватках куртку и попытки что-то доказать Совету и вернуться в круг дворцовой аристократии. Он просто ходил в вылазки, приручал новую верховую белку… и смотрел по сторонам. Потому что неожиданно для самого себя оказался любопытным и злопамятным. И ему, как ни крути, было интересно, что происходит.
Постепенно перед ним нарисовалась забавная картинка. В самых различных кругах фейри стали всплывать легенды, истории и предания о предыдущих Королях Неблагого Двора, и заканчивались эти истории одинаково: Король сменялся (чаще всего не по своей воле), и всем становилось здорово и красота, и небо голубее, и белки пушистее. Параллельно внезапно вспыхнувшему интересу к делам дней минувших стали происходить кадровые передвижки в рядах командиров отрядов. То там, то тут одни фейри уходили с постов… либо исчезали или даже погибали – гоблины обнаглели?.. и не говорите! – а на их место приходили другие. Ласс лично не знал всех, кто уходил или приходил, но то, что его приятели из исчезнувших были ярыми приверженцами Короля, а двое его знакомых из вновь назначенных всегда славились лояльностью к Совету – это он заметил. Придворные игры? Да всякое бывает, в принципе…
Но аккурат перед балом он оказался нечаянным свидетелем одного разговора, где упоминалась скорая война с Благим Двором. «Да после Самайна куда они денутся!» – «Неплохая шутка – первое последнее сражение…» – вот что ему довелось услышать. И Ласс рванул во дворец – доложить Совету и Королю о готовящейся провокации. Разведчик – ему положено.
– И кто ж тебя пустил к Королю? – спросил Эйр, внимательно слушавший племянника. – Если ты там персона нон грата?
– А и не пустили, – кивнул Ласс. – Тогда я на бал и пробрался – думал там улучить момент и поговорить с Королём или с тобой, например…
– Надо было сразу ко мне идти, придурок.
– Так я и собирался…
– Что помешало?
– Не успел, – вздохнул Ласс. – Я искал тебя, но на танец засмотрелся…
– Ценитель искусства нашёлся, ты погляди!
– …и заметил, что в руке у одного из центральных фейри меч не декоративный.
– Глазастый…
– Так мечник, чего ты хочешь. И тут до меня дошло… «Первое последнее сражение» – они хотели именно в этом танце пролить чью-то кровь.
– И ты героически ринулся в атаку.
– Вообще-то я собирался тихо и незаметно отобрать у него меч, утащить этого провокатора из зала и поговорить с ним по душам, выяснив, кому и зачем нужна новая война с Благим Двором.
– Прям герой.
– Я так и думал, что ты оценишь.
– И что пошло не так?
– Сам подумай, блин! Он там был не один. Тут уже они чуть меня не утащили из зала… и если бы не грохнувшийся на пол меч, у них могло бы выйти. Меч-то боевой, лязгнул – и народ шарахнулся прочь. Эти… орлы… занервничали – я и вырвался и заорал, что это провокация. Им ничего не оставалось, кроме как рвануть прочь. А меня подоспевшая стража скрутила.
– Вот оно как, значит…
– Угу.
Эйр задумчиво посмотрел на Ласса:
– Теперь Король знает, что кто-то собирался устроить провокацию…
– Надеюсь, он достаточно наблюдателен, – с сарказмом отозвался Ласс.
– Его осведомители встрепенулись, насколько я слышал… и заговорщикам придётся лечь на дно и оставить попытки подобраться к Трону.
– Это всё мило, дядя, – отмахнулся Ласс. – Но может, ты всё-таки поспособствуешь тому, чтобы меня освободили?
– Идёт следствие.
– А меч? Нашли, кому он принадлежит? Хотя да… стандартный, небось… Я б стандартный взял на всякий случай, мда…
Эйр посмотрел на задумавшегося Ласса и холодно улыбнулся:
– Ты всегда был сорвиголовой, племянник.
– Э?
– И любил лезть не в свое дело.
– Дядь, ты о чём?
– В этот раз ты влез туда, куда тебе лезть не стоило. И, боюсь, увяз в неприятностях по самое горло.
– Не нравится мне твоё лицо…
Эйр хмыкнул, наклонился к уху Ласса и тихо сказал:
– Ты же понимаешь, что лучшим козлом отпущения будет тот, кто слишком много знает, правда?
– Что?! – оторопел Ласс. – Так ты?!..
– Тебе и правда не повезло, племянничек.
– Ах ты ублюдок! – полыхнул яростью Ласс, хватая его за ворот камзола. – Так это были твои люди?!
– Заткнись, – кротко сказал Эйр и ударил его под рёбра. Ласс зашипел сквозь зубы и врезал ему в ответ – прямо в лицо. Эйр ошеломлённо мотнул головой и ударил ещё раз. Они сцепились в бешеной драке, но перевес был на стороне Эйра: более крупный, более опытный старший фейри быстро уложил Ласса к своим ногам.
– Я тебе благодарен, птенец, – насмешливо сказал он, напоследок пнув Ласса в бок. – Твоя несдержанность играет мне на руку. Кто ж теперь соберётся ещё раз пойти к преступнику, да ещё и попытавшемуся убить достопочтенного члена Совета? Дело за малым – осталось лишь отыскать доказательства твоей причастности к заговору. Точнее – к руководству заговором.
– На суде посмотрим! – бешено выцедил Ласс, сплёвывая кровь и поднимаясь с пола. – Может, мне и не сразу поверят, но задумаются точно!
– Посмотрим, – улыбнулся Эйр и, взмахнув крыльями, взмыл к выходу из камеры.
– Не простудись, – насмешливо хмыкнул он сверху. – Похоже, дождь собирается!
Ласс с ненавистью посмотрел ему вслед, зло рванул паутину, приковывающую его к стене... и опустился на пол, потирая саднящие рёбра.
Да, полезть в драку было плохой идеей в любом раскладе…
Но какая сволочь, а?..

8

Время после Самайна обычно было весьма скучным для рядовых Травяных феечек. Ну в самом деле – подготовка к зиме, обустройство зимних квартир… И сидеть по домам вроде ещё рановато, пока землю не покрыл снег, и гулять уже явно не сезон – ветра всё холоднее и резче, природа всё неприветливее… Вот и маешься рутинными делами, вздыхая о погожих летних деньках.
Но в этот раз всё было иначе – в Холмах не смолкали пересуды о том, что произошло на балу, и это вносило оживление в обычное течение времени. Те, кто был на балу, уже по сотне раз пересказали всё, чему были свидетелями, и рассказ каждый раз снабжался новыми яркими подробностями. Джун уже слышала о нескольких героях, предотвративших покушение на Королеву Благого Двора, о тайном обществе гоблинов, прокравшихся в бальную залу, об искусном поединке в тайных коридорах дворца, который наверняка решил судьбу обоих Дворов… Всё как обычно. Она улыбалась, кивала… и не обращала внимания на рассказы «свидетелей». Ей куда интереснее были реальные сообщения из Неблагого Двора. Самые свежие и правдивые вести приносила ей Мелисса, которая на правах фрейлины обожала крутиться в покоях Королевы. Новости были… разные.
– Это был провокатор, представляешь?! – взахлёб рассказывала она Джун. – Там, в высших кругах, считают, что он собирался спровоцировать войну между Дворами. И под шумок сместить Короля. Ну как под шумок… Объявив его недальновидным правителем, нарушившим мирное сосуществование Светлых и Тёмных фейри… Провокатора-то нашли, теперь ищут доказательства его причастности и его сообщников…
– …В Неблагом Дворе чуть ли не военное положение! – делилась Мелисса свежими новостями через неделю. – Сообщников так и не нашли, но у них там Король кадровые перестановки устроил, говорят – закачаешься! Выметает всех, кто может быть к нему нелоялен…
– …Король пообещал нашей Королеве, что схваченный преступник будет казнен по законам военной аристократии, – сказала Мелисса ещё через две недели. – А у них это означает смерть от холода и голода. Так что казнь состоится, как только на землю окончательно ляжет снег. Жаль, мы уже на поверхность выходить не будем и казни не увидим.
– Я бы не пошла смотреть на казнь, – поморщилась Джун. – Не по мне развлечение!
– Да я тоже, – поспешно согласилась Мелисса. – Это я так… в принципе…
А ещё через неделю на землю лег снег.
Не просто первые снежинки – настоящий снег, укрывший Холмы толстым и пушистым одеялом. Фейри с песнями и весёлой возней проложили под снегом галереи между домами и привычно окунулись в ленивое течение зимнего времени…
…

– …Выходи, – прозвучало утром, и Ласс сонно выглянул из-под вороха старых одеял, которые притащили ему в камеру, когда похолодало. В камере находилось трое фейри с копьями наперевес.
– Вставай, – угрюмо сказал командир стражи. – Я б сказал, что сегодня твой последний рассвет, но поздновато – уже за полдень перевалило.
– Сегодня… – Ласс на мгновение нервно сжал кулаки, но тут же овладел собой и холодно улыбнулся. – Да, «провожать в последний полдень» – звучит не очень понтово. «Последний рассвет» куда пафоснее.
– Это ты исполнительной команде можешь рассказать, – командир стражи нетерпеливо подтолкнул его копьём. – Вставай давай! Мне б скорее со всем этим разделаться – и в тепло, к трубке и горячему элю.
– Про тепло и горячий эль мог бы и заткнуться, – буркнул Ласс, поднимаясь на ноги и зябко передёргивая плечами. – Здесь вон холод чёртов…
– Ничего, утешайся тем, что тебя это уже недолго волновать будет.
– Остряк…
Лассу стянули за спиной руки и, подхватив под локти, вытащили из камеры.
…

За месяц, что Ласс провёл в камере, его не особо беспокоили. Один раз вызвали на дознание – выслушали, понимающе улыбаясь между собой, покивали… а когда он вспылил и потребовал кого-то, кто разбирается в политике Неблагого Двора – без разговоров отправили обратно в камеру. Пару раз заглядывал Эйр – сообщить, что доказательства вины Ласса найдены, преступление доказано… и позлорадствовать над сволочным племянником, подложившим дяде с компанией изрядную свинью. Потом был суд. Если это можно было назвать судом – его привели к Совету, зачитали обвинение и вынесли приговор. На попытку открыть рот Ласс получил по шее и отправился в камеру.
Ему оставалось только ждать холодов, которые означали его смерть – казнь таких, как он, в Неблагом Дворе была очень проста: осуждённому ломали крылья и вышвыривали в снежную пустыню. По оттепелям у патрулей бывало развлечение: отыскать тело или скелет осуждённого… Получалось не всегда – крупные звери, как правило, съедали погибших фейри целиком.
«Уныло… Не люблю зиму…» – думал Ласс, стоя на обзорной площадке. Площадка представляла собой обломок сухой ветки на вершине последнего в роще дерева, и перед осуждённым лежала ледяная пустыня, на краю которой виднелись занесённые снегом Холмы.
– Сталкивай его уже, – ворчливо сказал один из солдат другому. – Холодно, блин!
«Холодно? Вот засранцы… Мне-то как холодно!» – Ласс покосился на солдат, закутанных в тёмные плащи, на свою изорванную в той бальной драке куртку… и шагнул к самому краю, неловко кривясь на левый бок – крыло, сломанное расчетливым ударом, разливало волны боли по всему телу. Второе крыло тоже ныло немилосердно, но, кажется, сломано не было – сильный ушиб, это да…
«Как будто это имеет значение на оставшиеся пару часов жизни…»
– Убери копьё, – хрипло от боли и напряжения сказал Ласс. – Я сам спрыгну.
– Ну давай, – согласился солдат. – Типа как мужчина и всё такое… А то, помнится, одного мы втроём спихивали – заколебались аж!
Ласс презрительно скривился и шагнул на край.
«Чёрт… Что за неудачный год выдался…»
Память подкинула воспоминание: лето, Холмы… Взгляд невольно отыскал среди снежной пустоши очертания Холмов…
«А ведь ветер-то в ту сторону… и сильный…»
Ласс не успел додумать бредовую мысль, пронёсшуюся в его сознании – тело среагировало само. Порыв ветра взметнулся в сухих ветвях, и Ласс спрыгнул с края площадки, судорожно расправив уцелевшее крыло.
Для разнообразия ему повезло – порыв ветра швырнул его сквозь переплетение ветвей, не разбив о некстати попавшийся сучок, и выметнул в белый простор полей. Здесь был не только ветер, но ещё и снежная крупа, бившая по телу градом булыжников. Ледяной воздух обжигал кожу и лёгкие, мешая дышать и видеть. Крылья обледенели почти в момент – а может, прошла целая вечность? Ласс не надеялся выжить, он просто старался удержаться в воздухе… а потом у него это не получилось.
Ветер, поддерживавший его, предательски замер, и Ласс, неловко кувыркнувшись в воздухе, рухнул в снег. Совсем близко от Холмов! – подсказала его цепка память разведчика.
Ласс поднялся на ноги и с одержимостью обречённого побрёл в направлении города Светлых фейри.
Дойти туда по снежной пустыни, на подгибающихся ногах, со сломанными и обмороженными крыльями… нереально?
А если он сумеет – что толку? Травяные феечки уже забились под снег и под землю, в свои зимние убежища…
А если он наткнётся-таки на кого-то из Благого Двора – не закончат ли они начатое в Неблагом? Не казнят ли его теперь уже по каким-то своим законам?..
«Выживу – найду дядю и набью ему морду! Вот назло гаду выживу…» – подумал Ласс и, стиснув зубы, побрёл сквозь ледяную изморось…

9

Ночь спустилась на землю одним рывком. Во всяком случае, так показалось Лассу. Просто как-то вдруг оказалось, что он бредёт в темноте и уже понятия не имеет, куда движется. Точнее, не то что бредёт… Фейри делал шаг или два, падал и снова вставал, потому что опираться на снег было невозможно – холод уже давно, как ему казалось, сжёг его руки, и они были чужими и неподатливыми. Впрочем, кое-что было неплохо – благодаря холоду он давно перестал чувствовать боль в искалеченных крыльях. И вообще все чувства притупились, осталось только сонное оцепенение… в которое ему не давала окончательно скатиться лишь тлеющая где-то глубоко в нём искра злости.
Вот только в кромешной темноте толку от злости было немного… И, упав в очередной раз, Ласс чуть было не решил, что готов сдаться.
«Чёрт, как обидно… Лучше было сразу попасться на зуб волку или лисе, чем вот так…»
Словно откликаясь на его мысли, где-то далеко завыл волк. Ласс стиснул зубы и раза с третьего сумел подняться. Ноги уже тоже отказывались повиноваться, и, сделав один шаг, фейри снова повалился ничком.
Вот только…
Падая, он краем глаза заметил совсем рядом огонёк. Крохотный, тускло-оранжевый, он мелькнул, судя по всему, под тонким слоем снега… или ледяной корки.
«Кто-то идёт по подснежному коридору?.. Значит, я у окраины Холмов… Осталось только суметь сделать несколько шагов…»
…

Пуф очень любила бояться. Летом это было просто: тёмный уголок легко было отыскать под корнями растений или в заброшенной норки полевой мыши. А вот зимой, когда все фейри сидели по зимним квартирам, освещённых и согретых магическими фонариками… Это было не страшно, а потому скучно. Поэтому малышка Пуф иногда брала огонёк и по подснежным коридорам тайком пробиралась в сарай на окраине – побояться. Иногда. Ну… по правде говоря, довольно часто.
Вот и в этот раз – она добежала до сарая, открыла скрипучую дверь и только было собралась погасить огонёк, чтобы побояться всласть, представляя снежных гоблинов, кружащихся там, над снегом… Как вдруг что-то тёмное и страшное ударилось о тонкий наст коридора над её головой.
Пуф оцепенела от испуга, а оно, страшное, коротко забилось на поверхности снежной корки… и вдруг разом ухнуло вниз, проломив настовую корку. Пуф даже взвизгнуть не смогла – так это было страшно! Она просто замерла, забыв дышать и ожидая самого плохого…
Ожидать самого плохого ей быстро надоело – тем более, она вот так, с ходу, не смогла придумать чего-то особо плохого и страшного. Тем более то, что свалилось в коридор, так и лежало неподвижной грудой. Пуф подождала немного и осторожно шагнула ближе. Ничего страшного не произошло. Тогда малышка сделала ещё шаг, ещё… И посветила магическим огоньком на…
– Ого, – удивлённо вырвалось у Пуф. – Вот это ничего себе!
У её ног лежал тот самый Тёмный фейри, которого они повстречали летом. Вот только он, кажется, уже не дышал. Или?.. Пуф присмотрелась.
Нет, ей не показалось – ресницы фейри чуть дрогнули, словно он пытался прийти в себя.
– Клёво! – восторженно прошептала Пуф сама себе.
Затащить в сарай неподвижного Ласса (Пуф сразу вспомнила его имя) было непросто, но малышки не зря славятся своей силой! Пуф доволокла Ласса до укромного угла в сарае, прикрыла его сухой травой, которой тут было полным полно ещё с лета, и, закрыв за собой дверь, помчалась к Джун.
…

Джун и Чпок сидели в домике Джун и играли в разрезные картинки. Увидев Пуф, ёрзающую на пороге, Чпок приглашающее махнул ей рукой:
– Привет. Идём с нами играть?
– Не, не хочу, – отказалась Пуф, размышляя, доверить ей Большой Секрет только Джун – или на Чпока тоже можно положиться?
Джун заметила её нетерпение.
– Что-то случилось? – спросила она малышку. – Ты странная.
Пуф ещё раз посмотрела на Чпока… и решила, что он всё-таки надёжный.
– У меня есть Большой Секрет, – заговорщическим шепотом сказала она, глядя на обоих фейри. – Поклянитесь, что никому не расскажете.
– Запросто, – сказал Чпок. – Ты же меня знаешь! Клянусь. Что за секрет?
– И ты тоже, – Пуф ткнула пальцем в Джун. Феечка улыбнулась:
– Хорошо, клянусь. Что случилось?
– Я нашла Ласса, – торжественно прошептала Пуф, косясь по сторонам, словно их мог кто-то подслушать. – Он упал на меня прямо сквозь снег.
– Что?! – Джун выронила кусочки картинки, которые держала в руках. – Ласс?!
– Сейчас?! – Чпок был ошарашен не меньше. – Но ведь в такую погоду… и в этот сезон… фейри не выходят из дома!
– Можете не верить, – сердито сказала Пуф. – Тогда просто дайте одеяло и большой и тёплый огонек – у него на крыльях куски льда. И на одежде тоже. И в волосах ещё…
– О небо, – выдохнула Джун и, вскочив на ноги, схватила с кровати тёплое одеяло. – Веди скорее!..
Чпок, как вполне соображающий мужчина, прежде чем выскочить следом за ними, прихватил магический огонёк (один из трёх, согревающих комнату) и сосуд с чаем, стоявший на столе.
…

– Ё-ё-ё-ё-ё… – протянул Чпок, глядя на Ласса, чьё хриплое дыхание в тишине сарая звучало надрывно и страшновато. – Он умирает, что ли?
– Сейчас как по шее дам! – злобно зыркнула на него Джун, решительно опускаясь на колени рядом с Лассом. – Или помогай, или не каркай под руку!
Пуф стояла рядом и держала магический огонёк, а Джун и Чпок возились с Тёмным фейри. Ласса уложили на одеяло, растёрли полотенцем его кожу, обнаружили, что одно крыло сломано, а второе сильно разбито… а когда попытались вправить перелом, Ласс очнулся.
– Опять вы… – хрипло выдохнул он, вздрагивая всем телом. – Не… трогайте…
– Не надейся, – буркнул Чпок, придерживая его за плечо. – Как мы тебя спасём-то, если трогать не будем?
– А вы… спасёте?
– А куда мы денемся, – сквозь зубы сказала Джун, трясущимися пальцами ощупывая его руки. – Чувствуешь что-то?
– Больно, – сдавленно признался Ласс. – Согреваются и… ох…
– Радуйся, что больно, – сказал Чпок. – Значит, отогреваешься.
– Радуюсь… аргх…
– Пойду ещё одеял притащу, – озабоченно сказал Чпок. – И чая, что ли, разогрею. Не нравится мне, как он дышит… Пуф, пошли со мной, поможешь всё дотащить.
– Пошли! Джун, я огонёк вот тут подвешу, рядом с вами, ага?
– Хорошо.
Когда Пуф и Чпок выскочили за дверь, Ласс тихо сказал:
– Прежде чем… ты будешь со мной возиться…
– Что?
– Не думаешь же ты… что я заблудился в такое время?
У Джун в голове словно щёлкнуло – и картинка сложилась вполне себе легко.
– Так это всё-таки был ты, – сказала она. – Тот, кто устроил провокацию на балу и кого должны были казнить Неблагие…
– Казнить… пытались меня… но…
– Но ты не виноват, так?
– Именно.
– Что ты ещё можешь сказать, – вздохнула Джун. – Лишь бы выжить, да?
Ласс криво усмехнулся:
– Тоже верно… Но ты ещё можешь передумать и… вышвырнуть меня обратно в снег…
– Заткнись, – сказала Джун. – Я подумаю об этом. Позже, когда ты будешь в состоянии встать на ноги. А пока… Просто потерпи немного.
«Потерпи… куда ж я денусь?!..»
Холод неохотно покидал уже почти захваченное тело, оставляя после себя жгучую боль… и Ласс, с трудом удерживаясь, чтобы не заскулить от этой боли, вдруг поверил, что выжил.
Да, пока неизвестно, что будет дальше, но…
Он выжил – и это здорово.

10

Что такое Большой Секрет с точки зрения Благого Двора?
Если учитывать тягу Светлых фейри к благородству и их же любовь к приключениям… история порой выходит весьма забавная.
…

– С крыльями совсем плохо, не справимся, – сказал Чпок после нескольких безуспешных попыток наложить шину. – Тут сломано, тут разбито, тут обморожено…
– Ты это к чему? – насторожённо спросила Джун, пытающаяся напоить отваром трав полубессознательного Ласса.
– Надо специалиста звать. Помнишь доктора, что в центре Холмов практикует?
– Спятил?! Ласса считают преступником оба Двора!
– А у тебя есть другое предложение?
Джун подумала и вздохнула:
– Согласна, мы не специалисты. Но я бы не хотела сдавать его солдатам… Во всяком случае, пока он не поправится.
– Положись на меня, – сказал Чпок. – Я всё устрою.
…

– На пару слов, доктор Спик, – сказал Чпок и, когда доктор вышел к нему из дома, наклонился к самому его уху и тихо сказал:
– Могу я положиться на ваше благородство?
– Разумеется, – доктор, как и все фейри, был чертовски любопытен. – Что случилось?
– Мне нужна ваша профессиональная помощь, доктор. Но от вашего благородства будет зависеть жизнь нескольких моих хороших друзей.
– К вашим услугам.
– Вы с собой профессиональные инструменты-то прихватите… Я вас к пациенту веду.
…

– Ого как. Вы должны мне всё рассказать, – сказал доктор при виде пациента. – Вы рассказывайте, а я пока буду с ним возиться. И ты, парень, давай мне помогай. Держи его за плечи, я буду перелом вправлять… Кстати, Тёмный, можешь сам всё рассказать.
Ласс что-то хрипло простонал, когда его вздёрнули с одеяла, и Джун торопливо проговорила:
– Нечего его пока мучить, я сама расскажу. Значит, так. Всё началось летом, когда мы с Чпоком отдыхали у озера…
Под рассказ Джун доктор вправил крыло Тёмному фейри, наложил аккуратную повязку и щедро смазал раны, ушибы и обморожения своими снадобьями. После чего и доктор, и пациент, и Джун с Чпоком выпили тут же, в сарае, чая с вареньем, и доктор ушёл, пообещав прийти проведать пациента через три дня.
Пришёл он на следующий день, сказав, что ему всё равно скучно и нечего делать. Проверил повязки, снова выпил чаю со всей честной компанией…
Визиту доктора на следующее утро уже никто не удивился.
– Не нравится мне он, – сказал доктор Спик ещё через день, осматривая сонного Ласса. – Эй, Тёмный, тут болит?
И он ткнул Ласса в грудь.
– Нет, – явно соврал Ласс. Слова у него выходили хриплыми и сдавленными.
– Врёшь, – легко определил Спик. – Ты простужен насквозь. Что толку лечить тебе крылья, если ты угаснешь от воспаления легких?
– Значит, надо лечить и воспаление, – резонно сказала Джун.
– Милочка, я специалист узкого профиля, – надулся Спик. – Но у меня есть хороший приятель, что практикует при дворе Королевы… Я поговорю с ним сегодня.
– Доктор, вы не забыли, что Ласс… как бы выразиться… персона нон грата? – напомнил Чпок. Доктор пожал плечами:
– Память у меня – дай бог всякому в мои годы. И я уверен, что этот молодой человек не так уж и виноват, как его разрекламировали.
Ласс, который так и не рассказал причину своего попадания на площадку осуждённых, удивлённо вскинул брови, но промолчал: говорить было больно, дышать тоже… и вообще, им, Светлым, виднее. Сейчас, почти постоянно находясь в полузабытьи от непривычного ему уже тепла, от горячих отваров луговых трав и ноющей боли, поселившейся в его теле, Ласс воспринимал всё немного отстранённо. Вылечат? Хорошо… наверное. Схватят и казнят? Пускай… наверное. Больше всего ему хотелось, чтобы его не трогали, и он просто лежал под одеялом и дремал.
– Всё будет тихо и секретно, – сказал доктор. – Не можем же мы выдать страже беспомощного умирающего противника? Который, возможно, был обвинён несправедливо.
– А с чего вы взяли, что несправедливо? – с жадным любопытством спросила Джун. – Он вам что-то рассказал? Мне так просто обмолвился, что не виноват, и то один раз всего…
– Ничего не рассказал, – ответил доктор. – Обмолвился, говоришь? Любопытно, любопытно… Но это потом. А пока пошёл я за специалистом.
…

Судя по всему, скучающих лекарей в Холмах было не меньше десятка. Во всяком случае, Джун показалось, что примерно столько приятелей Спика побывало в их сарае за последующую неделю. Они приходили, заговорщически оглядываясь, напоминая о необходимости хранить тайну и не выдавать «этого молодого человека» страже, пока всё не выяснится… ну или пока он не выздоровеет. Они устраивали консилиумы, пили чай с вареньем и спорили, какими травами лучше лечить переломы, чтобы не осталось шрамов. В сарай натащили одеял, подушек, пледов и даже пару кресел. Незаметно тут появился стол и куча подставок для магических огоньков, а запах трав, отваров и хмельного нектара поселился в сарае довольно прочно. Ласса осматривали… и лечили. Втирали мази в снежные ожоги и ушибы, поили горькими и крепкими лекарствами, заставляли дышать парами лесных трав… Спустя некоторое время Ласс оклемался настолько, что стал ворчать и протестовать, но с суровым Чпоком, взявшим его под опёку, всё было бесполезно. Околоводный фейри хмурил брови и силой укладывал упрямого Тёмного обратно под одеяла. Приходилось пить что давали, дышать чем положено и подставлять раны под умелые руки придворных лекарей. Между делом в сарай стала захаживать Мелисса (она как-то застала Джун, когда та как раз шла к Лассу), и с её приходом это невзрачное помещение окончательно приобрело черты жилого домика. Мелисса пришла, огляделась и взяла под контроль Джун. В результате в бывшем сарае появились занавески, полотенца и столовые приборы, а многострадальная одежда Ласса была отстирана и починена.
– Когда вас тут засекут, – сказал как-то Ласс Чпоку, – накажут же всех. Думаешь, Королева ваша станет слушать мои оправдания? Да и не стану я оправдываться…Ещё я перед всякими Светлыми не оправдывался…
– Не засекут, – уверенно сказал Чпок, возившийся с готовкой ужина (вот-вот должны были заявиться пара врачей и Мелисса с Пуф). – Всё ж по секрету ж. Никто ж из Благого Двора не знает, что мы тут тебя укрываем. Тайна, понял?
– Никто не знает?! Охренеть… А вся та толпа, что гуляет сюда время от времени?!
– Так они по секрету.
Ласс не нашёлся, что ответить.
И правда, им виднее. Попадутся – сами дураки.
И Ласс просто решил не забивать себе этим голову до полного выздоровления.

11

Это случилось спустя пару недель после того, как Ласс свалился на головы Джун и компании. Тёмный фейри ещё кашлял и берёг обмороженные руки, и до восстановления крыльев было ещё далеко, но вставать он уже начал вполне бодро. И не только вставать, но и ворчать на врачей и сбегать погулять по снежным коридорам.
– Нарвёшься же! – ругался Чпок. – На стражей нарвёшься – и всё, конец нашему подполью.
– Не нарвусь, – отмахивался Ласс. – Они не гуляют в такую глухомань…
– А вдруг загуляют? Говорят, что гоблины этой зимой добираются аж до холмов, так что стража периодически обходит границы, мало ли что…
– Да какие гоблины в ваших холмах?! Они что, идиоты – бродить по морозу?
– Конечно идиоты, гоблины же.
– Не поспоришь… Короче, я буду осторожен.
Чпок категорически не верил в осторожность Тёмного фейри, но отлично понимал, что сидеть всю зиму в сарае – сдохнешь с тоски, поэтому особо не возражал. Так, ворчал для приличия. Тем более, Чпок тоже не особо верил в гоблинов, бродящих по снежным полям.
И зря.
…

Гоблины пришли в сумерках. Ласс и Джун сидели в сарае и пили горячий медовый напиток, как вдруг за дверями грохнуло.
– Что это?! – Джун вздрогнула от неожиданности.
– Сиди, я посмотрю, – отозвался Ласс. – Может, это Чпок топает…
– Ну не так же громко!
Ласс пожал плечами и открыл дверь сарая.
Прямо за дверью на полу коридора высился снежный сугроб. Джун, подглядывающая из-за плеча Ласса, с любопытством спросила:
– Потолок коридора обрушился?
– Похоже на то, – нахмурился Ласс. – Сам он, что ли, обрушился?
– Ну ты ж в этом месте его проломил, нет?
– Когда к вам-то рухнул? Ну да…
– Значит, там просто намёрзший наст был тоньше, чем везде, и не выдержал.
Ласс не успел возразить – грохнуло ещё раз, и потолок в галерее обрушился окончательно, завалив всё снегом.
А потом из снега вынырнул гоблин с мечом наперевес.
– Ой, – удивлённо сказала Джун. – Это ещё что?!
– Аырваргрррррх! – ответил гоблин и попытался ткнуть мечом в Ласса.
То ли гоблин был замёрзший, то ли навыки пограничников Неблагого Двора хороши, но Ласс небрежно отклонился в сторону и перехватил запястье гоблина. Гоблин ухнул и упал, получив пинок по колену. Ласс провернул в ладони трофейный меч и скривился:
– Фигня баланс…
– Аыррр! – злобно ответил гоблин, торопливо отползая в сторону… А из снега выскочили ещё трое гоблинов.
– Ого, их много?! – Джун за спиной Ласса проскочила за угол сарая. – А я думала, Чпок сказки рассказывает про гоблинов…
– Я тоже думал, – Ласс шагнул вперёд и, приняв на меч удар прыгнувшего на него гоблина, отшвырнул нападавшего в стенку тоннеля. – Хм… их тут… трое?
– Сверху ещё смотрят, – обрадовала его Джун. – Наверняка на помощь полезут.
– Тогда чего смотришь-то?! За помощью сбегай!
– Уже. В смысле, магическое сообщение отправила Чпоку, он торопится… Ой, справа!
– Вижу, – Ласс отбил атаку справа и едва успел повернуться к ещё одному гоблину, с визгом попытавшемуся проткнуть ему колено. Отклониться, ударить в ответ… отпрыгнуть, взять защиту, ударить, ударить ещё раз – по другому противнику… Знакомая круговерть схватки для фейри из военной аристократии. Правда, драка в подснежном туннеле… по колено в снегу… и холодный воздух уже начинает обжигать не зажившие до конца руки. Экстрим… Ласса спасало только то, что гоблинам негде было развернуться в узком коридоре, чтобы напасть толпой, и ещё – что им, очевидно, тоже мешал холод, потому что движения гоблинов были явно замедленными.
Подмога пришла довольно быстро – Ласс только почувствовал, что у него начинают неметь замёрзшие пальцы, как в тыл гоблинам ударили Светлые фейри. У налётчиков не было шанса – группа стражников Благого Двора буквально смяла их за несколько мгновений одной массированной атакой. Последний гоблин рухнул, получив одновременно меч Ласса в грудь и копьё стражника в спину, после чего в подземном туннеле повисла напряжённая тишина.
– Брось меч, – коротко приказал командир отряда после недолгого молчания. Ласс подчинился. Его тут же окружили стражники, и командир сказал подбежавшей Джун:
– Только не начинай ругаться, Джун. Сама понимаешь, я не могу официально проигнорировать наличие Тёмного фейри на моей территории.
– Это нечестно! – возмутилась Джун. – Он, между прочим, меня от гоблинов спас! И удерживал их до вашего появления.
– Я знаю, – кивнул командир. – И так в рапорте и напишу. Но его я просто вынужден доставить к Королеве.
– Я сама пойду к Королеве, – твёрдо заявила Джун. – И всё ей объясню.
– Слушайте, тут холодно, – мрачно сказал Ласс. – Вы-то в тёплых куртках… Ведите меня уже куда-нибудь. Надеюсь, в ваших камерах хоть немного теплее, чем там, снаружи…
Командир кивнул своим подчинённым, и Ласса увели. Оставшиеся солдаты сноровисто очистили коридор, при помощи магических огоньков «заплавили» в лёд потолок туннеля и ушли.
Джун постояла, глядя им вслед… и решительно направилась домой. Перед визитом к Королеве надо было одеться согласно придворному этикету.

12

– Я с тобой, – сказал Чпок. – Вдвоём всяко лучше, чем в одиночку.
– Кто тебя туда пустит, к Королеве-то! – фыркнула Джун, примеряя изумрудно-зелёный шарфик. – Слушай, как лучше – свободно его или на пышный узел?
– Да какая разница?! Ты туда что, покрасоваться идёшь?!
– Глупый, – фыркнула Джун. – Королева любит изящество. Если мой наряд не будет приятен её взгляду, отношение будет менее благосклонным, понял?
– Оу. Так это высокая политика, а не женское кокетство?
– Ну да. Так хорошо?
– Хорошо, хорошо. Ну, идём?
– Сиди дома, – Джун покачала пальцем у него перед носом. – И учись, как делается политика!
– Ждать?! Не, я с тобой.
– Будешь ждать за воротами. Во дворец не-фрейлин пускают только на аудиенцию, а её можешь ждать долго…
– Ну подожду за воротами, не впервой. Или Мелисса проведёт.
– Ладно, пойдём.
…

К Королеве Чпока всё же не пустили, хотя и за воротами не оставили – предложили подождать в комнате стражи, выпить травяного чая и перекинуться в карты. А Джун направилась прямо к Королеве.
Королева Благого Двора была не просто красивой – слово «прекрасная» описывало её внешность куда точнее, хотя, по мнению фейри как женского, так и мужского (особенно мужского!) пола, и этого было недостаточно. Тонкие черты лица, золотистые локоны, ниспадающие на идеально очерченные плечи, стройная фигура, плавность и изящество движений – всё это вместе складывалось в весьма очаровательную и вместе с тем величественную картину. Прибавьте к этому шарм и умение превосходно одеваться – и вы получите малую толику представления о Королеве Светлых фейри.
Но прежде всего Королева была женщиной, а женщинам свойственно любопытство. Поэтому, стоило Джун появиться в дверях тронного зала, как Королева нетерпеливым жестом выпроводила вон крутящихся рядом фрейлин и поманила Джун ближе к себе.
– Ваше Величество, – проговорила Джун, склоняясь в почтительном поклоне. – Я пришла, чтобы…
– Так-так, – перебила её Королева. – Так вот кто прятал от меня этого таинственного Тёмного фейри! Как не стыдно, Джун?!
– Простите, я…
– Нет, ну как ты относишься к своей Королеве?! Ты в курсе, Мелисса в курсе, ещё половина фрейлин, оказывается, в курсе… И чуть ли не вся гильдия лекарей втихаря и по секрету обсуждает способы лечения поломанных и разбитых крыльев… А Королева одна не в курсе!
– Это же политика, Ваше Величество, – жалобно сказала Джун. – Если вы знаете о преступнике… официально знаете, я имею в виду… Вам же придётся что-то предпринимать, не так ли?
Королева немного помрачнела.
– Придётся, – вздохнула она. – Куда денешься от этой политики…
– Ваше Величество, я уверена, что он ни в чём не виноват!
– Это он тебе сказал?
– Нет, – потупилась Джун. – Он не говорит. Только – что оправдываться перед чужими ещё глупее, чем перед своими…
– Гордый, хм?
– Глупый, я бы сказала, – сердито фыркнула Джун. – Считает, что мы не поверим – ну как же, противник же! Неблагой Двор же! Дурак.
– Дурак, – задумчиво согласилась Королева. – Но понять его можно…
– Можно понять?! То, что он не пробует даже избежать смерти?!
– Он пробует, – улыбнулась Королева. – Ведь добрался до Холмов. Судя по тому, что я слышала, ещё пара часов – и он бы просто уснул там, в снегах. А он дошел.
– Толку-то, – грустно сказала Джун. – Если все равно… Ваше Величество, что вы собираетесь с ним делать?
– Пока не знаю, – честно призналась Королева. – Но в любом случае сперва его надо вылечить, правда?
– Ну… да.
– А это дело долгое: мой придворный лекарь говорит, что его крылья восстановятся хорошо если к весне.
– А весной вам придётся поговорить насчёт него с Повелителем Неблагого Двора, так?
– До весны ещё надо дожить, – отмахнулась Королева. – Появятся проблемы – будем искать решение. А пока можешь не беспокоиться: твоему приятелю ничего не угрожает.
– Он мне не приятель, – машинально возразила Джун. – А… где он? Можно… его повидать?
– В палате под присмотром лекаря. И охраны, конечно. Так что сбежать у него не выйдет.
– Можно к нему?
– Только с одним условием…
И Королева, поманив Джун ближе, что-то прошептала ей на ухо. Джун выслушала, немного подумала, и решительно кивнула:
– Я думаю, получится.
– Отлично. Тогда ступай, стража тебя проводит.
– Благодарю, Ваше Величество.
…

Палата, где содержали пленного фейри, находилась высоко под куполом Холмов – своеобразный чердак подхолмья! – и из её окон открывался неплохой вид на город фейри. Сейчас, когда над Холмом лежал слой снега, здесь царили серые сумерки, поэтому магические огоньки самых разных цветов освещали площади и улицы круглые сутки. У дверей палаты (к слову – массивных, с тяжелыми засовами) дежурили охранники. Впрочем, Джун они пропустили без разговоров.
Когда Джун вошла в палату, Ласс сидел на подоконнике, разглядывая многоцветье огней за стеклом.
– Привет, – неловко сказала Джун.
Ласс обернулся:
– Джун? Привет.
– Как ты?
– Неплохо, если не учитывать, что я в плену у Благого Двора и смертник у Неблагого.
– Как крылья?
Ласс усмехнулся:
– Недавно приходил расфуфыренный тип, сказал, что он личный лекарь Королевы, заставил показать ему крылья. Долго ворчал на кустарщину и самодеятельность, переделал все повязки и пообещал, что к весне смогу летать.
– Это же хорошо!
– Хе.
– Что смешного?!
– Сама подумай – разве не забавно? Меня, скорее всего, казнят – не тут, так там – а ты радуешься, что у меня восстановятся крылья… Думаешь, я успею этому порадоваться?
– Дать бы тебе по шее! – сердито сказала Джун. – Я тут переживаю, а он издевается!
– А ты не переживай, – подмигнул ей Ласс. – Воспринимай это как любопытное приключение.
– Дофига любопытное!
Ласс хмыкнул, слез с подоконника и растянулся на кровати.
– Знаешь, – сказал он, глядя в потолок. – Даже если меня казнят тут у вас, я всё равно благодарен за всё это.
– За что «это»?
– За тепло, за горячую еду, за лечение… за камеру, чёрт возьми, в которой можно не сворачиваться в клубок, пытаясь согреться хоть немного. За веру, в конце концов.
Джун всхлипнула:
– Ты всё это специально, да?! Гад…
– Конечно специально! – ухмыльнулся Ласс. – Вот расчувствуешься, станет тебе меня жалко…
– И что?!
– И ничего, – грустно сказал Ласс. – Сам знаю, что ничего…
Джун не выдержала. Она подскочила к Тёмному фейри, размахнулась, чтобы влепить ему пощечину… не смогла – он смотрел на неё спокойно и просто… и тогда она со злостью спихнула его с кровати:
– Гад! Лежит тут и издевается! Тебя-то казнят и всё, а я всю жизнь переживать буду!
– Сама виновата, – нагло сказал Ласс, поднимаясь на ноги. – Чего припёрлась?
У Джун аж слова закончились на некоторое время. Потом она взяла себя в руки, села на край кровати и пробормотала:
– Так. Я спокойна, я спокойна… И правда – чего пришла?
– Ну не обижайся, – сказал Ласс, снова усаживаясь на подоконник. – Я не собирался издеваться. Честно.
– Дурак, – уже не сердито сказала Джун. – Я бы очень хотела тебе помочь, а ты ничего не рассказываешь… Почему? Зачем ты хотел развязать войну между нашими Дворами?
– А я и не хотел, – рассеянно сказал Ласс, наблюдая за огнями внизу. – Мне-то зачем – мне всё равно престол не светит… даже если бы и было желание впрягаться в тяжкое дело управления Двором. Это кто-то из верхов… и, может, я даже знаю кто…
– Кто? – спросила жадно слушающая Джун. Ласс искоса посмотрел на неё:
– Неважно. Не дело девушке думать про политику.
– Я не просто девушка. Я фрейлина королевского двора и в политике вполне себе смыслю, между прочим.
– Полагаю, ваша политика отличается от нашей.
– А что, у вас престол занимают как-то по-особенному?!
– А у вас можно сместить Королеву, объявив её несостоятельной из-за нарушения мирного договора?! Сомневаюсь.
– Ну, это же право наследования, дети и прочее... У вас не так?
– Если бы развязалась война, Совет мог бы обвинить в этом Короля и сместить его, заручившись поддержкой вашей Королевы. Полагаю, она бы радостно пошла на это ради восстановления мира.
– Скорее всего… То есть, таков и был план?!
– Я не знаю, – тоскливо сказал Ласс. – Я ж не успел ничего толком разузнать… Это так, выкладки – сама понимаешь, было время поразмыслить – сперва в камере Неблагого Двора, потом… тут вот. Возможно, я не прав. Может, тут что-то ещё… Хотя, на мой взгляд, эта версия выглядит вполне логично.
– А Король в курсе, что его пытались сместить таким образом?
– Я-то откуда знаю?! Может, он тоже пришёл к таким выводам, а может, просто порадовался, что нашли и казнили преступника, и забыл про этот досадный инцидент. В любом случае, это уже вряд ли будет меня касаться…
Джун хотел что-то сказать, но не успела.
– Любопытно, любопытно, – прозвучало от дверей, и в комнату вошла Королева Светлых фейри. Джун торопливо присела в реверансе, а Ласс слез с подоконника и вызывающе сказал:
– Надеюсь, мне кланяться необязательно? Я не ваш подданный.
– А мог бы и поклониться, – улыбнулась Королева. – В благодарность хотя бы – за тепло, за еду, за лечение…
– А я ничего этого и не просил, – усмехнулся Ласс. – Сами решили в благородство поиграть. Надоест – вы всегда вольны передумать.
– Вот именно. Поэтому с твоей стороны было бы логично вести себя вежливо и сговорчиво, чтобы продолжать пользоваться нашей благосклонностью. Разве не так?
– С моей стороны вообще нелогично тут находиться. С моей стороны логично уже давным-давно заледенеть в снегу или стать добычей для зимних зверей. Так что лесом логику.
Королева рассмеялась.
– Джун, он очарователен!
– Чего?! – возмутился Ласс, но Джун подскочила к нему, дёрнула его за рукав и прошипела:
– Да заткнись уже, идиот! Можешь ты просто помолчать?!
– Могу, но…
– А без «но»?!
– Тсс! – сказала Королева. – А теперь отвечай по существу, Ласс – тебя ведь Ласс зовут?..
– И что?
– Я правильно поняла, что ты узнал о готовящейся провокации и попытался предотвратить её на балу?
– Вы же понимаете, что я могу соврать, чтобы спасти свою жизнь, не так ли? – холодно усмехнулся Ласс. – Поэтому мои слова в данном случае ничего не значат. Тем более, нагло подслушанные слова.
– А ты пока не на суде, Ласс. Поэтому никому не требуется подтверждать твои слова. Просто ответь, представив, что ты сказал это одной Джун – а ведь от неё всё равно ничего не зависит, правда? Оно и от меня, возможно, не зависит, так что… Просто по дружбе.
– По дружбе?!
– Ага.
– Ну вы наглые, – удивился Ласс. – Дружба между Благим и Неблагим… Только Светлые могли такое предположить.
– Не факт, – загадочно улыбнулась Королева. – Могу заверить, что ваш Повелитель не только умный и проницательный, но и весьма галантный… и симпатичный.
– Это сейчас намёк был?
– На что? – невинно удивилась Королева.
– На ваши отношения.
– Ну что ты, какие отношения между Благим и Неблагим Дворами, милый Ласс.
– Вот женщины, – с досадой сказал Ласс. – У вас что, и политика сводится к понятиям «симпатичный» и «несимпатичный»?!
– Заметь, на первое место я поставила «умный» и «проницательный». Ну так что? Поговорим, как случайная женщина и случайный мужчина?
– Сдаюсь, – вздохнул Ласс и уселся на подоконник. – Валяйте, спрашивайте.
– Так на самом деле ты пытался предотвратить инцидент на балу?
– Да.
– Почему так странно пытался? Неужели не догадался, что могут самого подставить и арестовать? Вполне логично же. Не лучше было поговорить заранее с Повелителем и…
– Думаете, самая умная? – скривился Ласс. – Я и собирался поговорить с кем-то из верхушки, желательно с Королём. Просто не успел – слишком поздно обо всём узнал, примчался на бал – меня не пускали ещё, пришлось там… в обход и… убеждать пришлось, короче, что меня нужно пропустить. Мечусь по залу, пытаюсь подобраться к Повелителю… и вижу меч. Ну что оставалось? Вот и…
– Почему на суде не высказал свои подозрения?
– Потому что суд был не суд, а так… Его вёл тот, кто, скорее всего, за этим и стоял.
– И кто же это?
– А вот это фиг вам. Непатриотично распускать слухи о предателях.
– Ничего себе! А как же месть и желание поквитаться с обидчиком?!
– Я не поквитаюсь с ним, назвав вам его имя, – твёрдо сказал Ласс. – Я лучше… сам.
– Как это сам?!
– Ну… как-нибудь. Может, сбегу ещё весной и вернусь к себе. А там, пока они считают, что я мёртв, попытаюсь добраться до Короля. Даже если он мне не поверит – ну…. Осторожность всё равно проявлять будет – звучит-то всё логично, правда? И даже если я всё это выдумал, чтобы спасти себя и скомпрометировать своего недоброжелателя… Даже если всё и не было так, но ведь МОГЛО бы быть. Правда? Так что цели добьюсь в любом случае – отомщу козлу, отправившему меня на казнь.
– Славный план, – покивала Королева, насмешливо глядя на Тёмного фейри. – Только один нюанс.
– Мм?
– Первый пункт плана.
– Сбежать отсюда?
– Именно. Ничего, что ты это говоришь Королеве Благого Двора?
– Э?! Мы же договорились, что я говорю это случайной женщине.
– О… прости, забыла.
– И не забудьте ещё один нюанс, случайная женщина…
– Мм?
– Всему этому нет доказательств. Это просто слова неблагонадёжного авантюриста. Вы можете поручиться, что я вам не вру? Я бы не поручился на вашем месте… Так что не сильно-то мне верьте.
– Это я учту, Ласс, – задумчиво сказала Королева. – Впрочем, всё равно ты очарователен. И я признательна тебе за то, что мне есть о чём поразмышлять этими долгими зимними вечерами. Зимой в Холмах скучно, знаешь ли.
– Так я вас развлёк? Славно. С вас пирожные, Королева.
Королева рассмеялась и, кивнув на прощанье Лассу и Джун, вышла из палаты. Когда её шаги стихли, Джун простонала, схватившись за голову:
– Кто ж так с Королевой разговаривает?!
– Я разговариваю, – сказал Ласс. – Я её в свою камеру не звал. Сама пришла, сама подслушала, сама тут…
– Ой, молчи уже! Я и так чуть не поседела, когда слушала всё это…
– Да ладно. Неужели ты не веришь, что я знаю границы, в которых могу быть наглым? – усмехнулся Ласс. – Меня и у нас знали как хамоватого типа… тем не менее, не настолько ублюдка, чтобы пытаться всё это прекратить. Понимаешь, иногда придворным нужно пощекотать себе нервы…
– Дофига психолог, – фыркнула Джун. – С Повелителем своим тоже так разговариваешь?!
– С Повелителем я вообще не разговаривал – не тот уровень. Я ж просто разведчик – кто ж меня пустит к Повелителю? Да я и сам не пойду, чего я там забыл…
– Ясно всё с тобой…
– Кстати…
– Что?
– Только не говори, что Королева случайно прогуливалась под дверями, когда ты завела разговор обо мне.
– Не буду говорить, – хихикнула Джун. – Меня пустили к тебе с таким условием – что я попытаюсь тебя разговорить на предмет бального инцидента.
– Коварные женщины…
– А ты думал!
Они помолчали, потом Ласс сказал:
– Тебе, наверное, пора идти? Чего торчать тут без дела…
– Наверное, пора, – неуверенно сказала Джун. – Ты… не скучай. Я буду приходить, хорошо?
– Приходи, – пожал плечами Ласс. – Я так понимаю, до весны я относительно не занят… Если внезапно не случатся дела вроде казни.
– Не случатся, – твёрдо сказала Джун.
– Сама-то веришь?
– Верю.
Ласс только пожал плечами и снова отвернулся к окну, за которым сгущались долгие сумерки зимнего вечера.

13

Праздник зимнего Солнцеворота во дворце Королевы отмечали с размахом. Собственно, его в Холмах вообще отмечали с размахом – любое развлечение в зимнее скучное время ценилось не меньше солнечного тепла. С самого утра по улицам носились стайки оживлённых фейри с фонариками, гирляндами и украшениями, всюду играла музыка и звучал смех, в воздухе носились ароматы хмельных трав и праздничных блюд. Про арестанта тоже не забыли: с утра у него перебывали Джун с Мелиссой, Чпок со своим приятелем-лекарем, посыльный от Королевы, все – с угощением и обещанием к вечеру забежать ещё разок как минимум. Когда ушёл последний «посетитель», Ласс посмотрел на груду угощения на столе… и стукнул кулаком в дверь:
– Эй, стража! Как вас там…
– Чего надо? – грозно отозвались двое стражников из-за двери.
– Слушайте, тут столько всякого понатащили… Что мне, неделю это есть?!
– А от нас-то чего тебе надо?
– Поделиться. Вы тут утром сменились, я слышал, значит, едва позавтракать успели, а время уже обеденное подходит. Заберите, что ли, хотя бы частично…
– Подкуп?! – не менее грозно спросил один из стражников. – За кого ты нас принимаешь, Тёмный?!
– За параноиков, – фыркнул Ласс. – Какой, к чёрту, подкуп? Что вы мне можете в обмен предложить – выпустить? О да, я сразу сбегу из Холмов – вот прямо в снежные поля и сбегу. И буду до весны жить в снежном сугробе и питаться сосульками. Сами-то поняли, чё сказали?! У меня выбора дохрена прямо, что делать до весны! Фрр…
За дверью помолчали, потом замок щёлкнул, и один из стражников заглянул в комнату.
– Ну ты это… Не ершись, – смущённо сказал он. – Мы стража и должны охранять.
– Ну так охраняйте, я вам что, мешаю? Просто… праздник же. Одному тоскливо.
– Ну это да, конечно…
– Слушайте! – оживился Ласс. – Раз вы переживаете по поводу подкупа и прочей хрени, давайте по очереди!
– Чего по очереди?
– Развлекаться по очереди. Заходи давай, оружие можешь за дверью оставить – а то вдруг я его отберу, гы! – твой напарник пока посторожит один, а мы с тобой выпьем и закусим! Это же что-то хмельное явно, вон в той и этой бутылках… А потом поменяетесь.
– А потом придёт смена – а мы лыка не вяжем?
– Кто ж вам столько нальёт, хе? Не надейтесь. Лучше потом вас сменят, а вечерком мы так же с вашей сменой посидим. И вам и мне праздник. Не каждый же день столько еды притаскивают…
За окном весело заиграла музыка старинной песенки про равновесие солнцестояния, в коридорах дворца кто-то звонко начал ей подпевать, тут же сбился и расхохотался. Тут же песню подхватили где-то в другой стороне, и не совсем приличные строчки про мужское и женское равновесие вызвали взрывы смеха как на улице, так и в дворцовых коридорах.
– А и то правда, – махнул рукой стражник. – Не каждый день Солнцеворот гуляем! И так тебе тут невесело, да уж…
Он о чём-то пошушукался со вторым стражником и вошёл в комнату, закрыв за собой дверь.
– Я тут тоже не совсем нахлебник, – сказал он заговорщическим шёпотом, вытаскивая из-за пазухи маленькую фляжку. – Спорим, ты такого ни разу не пил? Семейный рецепт.
– Клёво! – обрадовался Ласс, вываливая на стол все свёртки, принесённые утренними гостями. – Сейчас мы тут организуем хор-рошие посиделки…
Праздник удался.
Сперва Ласс хорошо посидел с первым стражником, горячо обсуждая женские наряды обоих Дворов. Потом стражники сменились – у второго тоже оказалась фляжка, уже с собственным семейным рецептом – и разговор перешёл на политику вообще. Нынешних правителей по обоюдному молчаливому согласию не касались, зато исторических вспомнили «и в хвост и в гриву» – ещё бы, с семейных-то рецептов! Потом к Лассу снова забежали Джун и Чпок, принесли ещё угощений, поспорили со стражником про пред-пред-предыдущую Королеву, пообещали Лассу новую куртку к весне и ушли. Когда стража сменилась, стало веселее, потому что предыдущая смена решила продолжить праздник в хорошей компании и окончательно оккупировала комнату арестанта. Новая смена завидовала, бегала к столу по очереди и хвасталась своими рецептами – судя по всему, тут делом принципа считалось иметь свои тайные семейные рецепты и угощать ими всех направо и налево. После очередного стакана с рецептом Ласс прикорнул на кровати. Проснувшись, он обнаружил, что праздник продолжается и народа в комнате не только не убавилось, но ещё и прибавилось, причём из фейри в придворных нарядах он признал только Мелиссу и одного из лекарей. Заметив, что Ласс проснулся, его потащили к столу и накормили «королевским десертом». К вечеру праздник уже вошёл в хаотично-бесшабашную стадию. Всей толпой пели, танцевали, разучивали частушки и баллады обоих Дворов, играли в какие-то странные, но смешные игры… порой утихали, зависали за столом с праздничным угощением, и разговоры шли уже почти что семейные, романтические и доверительные.
Компания разбрелась уже под утро – последними ушли Джун со Чпоком, прихватив с собой придворного лекаря, никак не желавшего уходить, не рассказав пациенту об уникальных зельях его изобретения. Сонные стражники дружески пожали Лассу руку и вышли из комнаты, старательно заперев за собой дверь и проверив засовы.
Когда комната опустела, Тёмный фейри немного постоял, глядя на двери… и пошёл умываться. В отличие от стражи, он выспался – шум веселящейся компании отнюдь не помешал ему пару раз подремать, завернувшись в одеяло, в углу кровати.
Умывшись, Ласс тихо подошёл к двери и прислушался. Судя по всему, стражники если и не спали, то уж точно дремали – было то самое серое рассветное время, когда со сном бороться труднее всего… особенно после бурного праздничного дня и не менее бурной ночи. Поэтому Ласс взобрался на подоконник и принялся раскручивать петли на ставнях при помощи столового ножа, который кто-то из гостей оставил в груде посуды. Час возни – и он аккуратно снял с окон крепкие ставни, не дающие возможность пролезть в и без того узкое окно. Дальше все было просто – за время вынужденного безделья он прокрутил в голове с десяток возможностей выбраться из своей камеры, а сегодня дело облегчалось кучей флагов, гирлянд и прочих украшений, щедро декорирующих дворец с подножия до самой крыши. Протиснуться в окно, стараясь не задеть затянутые в повязки крылья, выбраться на карниз… цепляясь за камни, выступающие из стены, добраться до полосы разноцветных флагов… по связкам флагов спуститься до крыш каких-то невысоких строений… и спрыгнуть на пустую после праздника улицу.
Правда, тут же оказалось, что улицы не такие уж и пустые: то там, то тут встречались редкие компании, продолжающие празднование, а время от времени над домами порхали патрули уличной стражи. Скорее всего, их делом было не допускать шумных потасовок, вполне вероятных, когда на праздник собираются не только придворные феечки, но и бравые парни (пусть и фейри, а чего ж?)… но Ласс вполне понимал, что светиться ему не следует. Поэтому он пробирался по улицам очень осторожно, то и дело прячась в тени домов и направляясь при этом к окраинам.
Вот только то ли он недооценил бдительность охраны, то ли ему просто не повезло, но спустя пару часов он с удивлением обнаружил, что является объектом погони. На полупустых улицах поднялось вкрадчивое оживление. То и дело раздавались приглушённые команды и азартные возгласы стражников, обшаривающих Холмы, причем, судя по ним, Ласса постепенно окружали.
«Косяк… – пробираясь под декоративным мостиком, Ласс зацепился о камни затянутым в бинты плечом и поморщился. – Как они обнаружили мое отсутствие так быстро?! Я полагал, что как минимум до обеда обо мне не вспомнят, а к тому времени я успею добраться до окраин… и ищите меня там… особенно, если сделать вид, что я и правда ушёл в снега…»
Его размышления были прерваны внезапно и неприятно: он вынырнул из-за угла… и нос к носу столкнулся с охранниками. Ласс не успел даже дёрнуться – в грудь ему уперлись наконечники копий, и один из стражников радостно завопил:
– Вот он, мы его нашли!
– Вот чёрт… – с досадой буркнул Ласс, когда ему скрутили руки. – Прогуляться прям уж нельзя…
Его провели по пустым и сонным утренним улицам, потом – по коридорам дворца… Вместо того, чтобы отправить Ласса обратно в комнату-камеру, его повели совсем в другое крыло.
«Ну да, там, наверное, окна чинят, – досадливо поморщился Ласс. – Чёрт… надеюсь, меня вернут обратно. Из окошка был неплохой вид…»
Коридор, по которому его вели, свернул в одну сторону, в другую и, наконец, упёрся в небольшую дверцу. Один из охранников открыл дверь и толкнул Ласса в спину:
– Заходи. Нам велено ждать снаружи.
– А верёвки?..
– Безопасность. Больно ты шустрый… Иди давай, не заставляй Королеву ждать!
Ласс пожал плечами и перешагнул порог. Дверь за ним поспешно захлопнулась.
– Ай-яй-яй, Ласс, – укоризненно сказала Королева, стоящая у окна. – Только я было решила пригласить тебя на завтрак, как тебя не оказалось в комнате. Как это понимать?
– Мне извиниться, или всё равно не прокатит? – угрюмо спросил Ласс, глядя в пол.
– А это пусть решает твой непосредственный Повелитель.
Ласс удивлённо поднял взгляд… и увидел, как из-за высокого кресла с бокалом в руке выходит Повелитель Неблагого Двора.
– Аланталиэль рассказала мне про тебя, Ласс из рода Воронов, – улыбнулся Повелитель, и Ласс не сразу понял, что он говорит о Королеве Светлых. – А ты авантюрист… заставить пару отрядов носиться за тобой по улицам в праздничную ночь…
– Приветствую вас, Ваше Величество, – Ласс неловко из-за связанных рук опустился на одно колено, склонил голову и покосился на Повелителя. – …Так говорят при дворе, или я и тут накосячил?..
Повелитель Неблагого Двора с непонятной усмешкой посмотрел на коленопреклонённого Ласса и перевёл взгляд на Королеву Благих:
– Полагаю, он тут успешно поддерживал имидж Тёмных фейри как неприятных типов?
– Вполне, – улыбнулась Королева. – Вы можете им гордиться.
– Обязательно погоржусь, если не казню, – Повелитель снова повернулся к Лассу. – Итак, то, что ты говорил Королеве об инциденте на балу – это правда?
– Боюсь, это просто мои слова против слов моего дяди. Конечно же, как положено Повелителю, вы должны верить словам члена Совета, а не беглого авантюриста.
– Манипуляции оставь для Светлых, – поморщился Повелитель. – Не в обиду вам будь сказано, Аланталиэль…
– Я запомню, Дарий…
– …А со мной разговаривай, как положено говорить с Повелителем.
– А я понятия не имею, как положено, я при дворе и не был практически, – тихо буркнул Ласс. Недостаточно тихо, потому что Повелитель услышал и оживился.
– Не был? Тогда запоминай. Со мной положено говорить, падая ниц и целуя мне руку – если ты беглый авантюрист и хочешь, чтобы я тебя простил, конечно. Так что начинай.
– Падать ниц?
– И целовать мне руку.
– Спасибо, не хочется, – зло буркнул Ласс. Повелитель угрожающе прищурился:
– Что?
– Да плевать. Один раз меня уже казнили, так что… подумаешь, второй раз дорога на обзорную площадку уже известна. Или можете меня вышвырнуть в снега по пути домой и даже подождать, пока со мной будет покончено – даже крылья доламывать необязательно, всё равно ещё не зажили.
– Даже так?
– Так. Пусть дядя вам руки целует и брюхом пыль вытирает.
Повелитель посмотрел на его упрямо сжатые губы и покосился на Королеву:
– Видала, Аланталиэль? Этот негодяй на меня обиделся. И не просто обиделся, а ещё и нагло мне это продемонстрировал. Нет, ну вот с кем приходится работать, а?!
– И не говори, Дарий. Но ты ведь не сбираешься и правда поступить с ним так жестоко?
– За дерзость-то? – Повелитель перевёл взгляд на Ласса и усмехнулся. – Не собираюсь.
Он шагнул к Лассу и чуть ли не за шкирку вздёрнул его на ноги.
– Разрешите, Королева?
Получив утвердительный кивок, Повелитель освободил руки Ласса от верёвок и сунул ему свой бокал:
– Выпей, и поговорим нормально.
– Я не…
– Пей, я сказал. Праздник всё-таки.
Ласс не осмелился возражать. Одним глотком осушив бокал, он замялся, не зная, куда его деть. Повелитель взял у него бокал, поставил на подоконник и снова заговорил:
– Итак, Ласс из рода Воронов, поваляли дурака, и хватит. Когда на землю лёг снег, я получил сообщение, что предатель, замышлявший развязать войну между Дворами, был казнён по нашим законам. А сегодня, как обычно приватно навестив Аланталиэль, я узнаю, что ты сидишь под замком здесь. Казнь не состоялась?
Ласс демонстративно покосился на повязки на крыльях и ответил:
– Состоялась. Наверное, у нас не очень совершенная система казни. Или мне для разнообразия повезло – я сумел добраться до Холмов.
– Я слушаю. Каким образом?
– Ну… второе крыло было не сломано, только разбито. Я смог его расправить, когда спрыгнул с площадки. А, да… ещё я порыва ветра дождался – потому что ветер как раз в Холмы дул.
– И тебя донесло до Холмов?
– Не совсем. Но там я дошёл.
– По снегу? В мороз?
– Не сказал бы, что это было просто, – Ласс показал перебинтованные запястья. – Ожоги снежные до сих пор лечат. И… мне повезло, что я заметил огонёк и сумел проломить наст.
– Так, понятно, – задумчиво сказал Повелитель. – Значит, казнили тебя честно… И искренне не думают, что ты мог выжить.
– Ну они старались.
– Хорошо, – Повелитель кивнул каким-то своим мыслям и снова уставился в упор на Ласса. – Дальше. То, что ты рассказал Королеве – правда или манипуляции?
– То, что она подслушала – правда. Ну и… если брать те факты, что я ей сообщил – там я тоже не соврал.
– То есть где-то там всё-таки были и манипуляции?! – удивлённо спросила Королева. Ласс усмехнулся:
– Просто привычка, Королева. На самом деле я искренне верил в ваше благородство, которое не позволит вам добить полуживого противника. Как и, в крайнем случае, благородно заступиться за того же полуживого противника перед его строгим Повелителем.
– По-моему это вот сейчас тоже было что-то из разряда манипуляций, – подозрительно сказала Королева. – Дарий, у меня паранойя, или так и есть?
– Не берите в голову, – отмахнулся Повелитель. – Значит, правда…
– Не могу не напомнить, что мои слова можно счесть просто попыткой…
– Спасти себе жизнь, я помню, – покивал Повелитель. – Кстати, стремление в любом случае похвальное, мда…
– А слово авантюриста и предателя ничего не стоит, я знаю.
– Заткнись, – незло сказал Повелитель. – Я тебе что говорил про манипуляции?
– Упс, привычка…
– Последний вопрос. Имя того, кого ты считаешь зачинщиком заговора?
Ласс покосился на Королеву Благих и не ответил. Повелитель перехватил его взгляд и улыбнулся:
– Патриот, хм. Говори, Ласс. Мы с Аланталиэль старые друзья, хоть и предпочитаем не афишировать это в наших Дворах. Кстати, если выживешь, придётся взять с тебя слово о том, что ты тоже будешь держать это в тайне.
– Вы поверите моему слову?
– Не упорствуй в играх, воронёнок. Ты думаешь, Повелителю Неблагого Двора сложно оценить честь и гордость подданных?
– Простите…
– Итак, имя?
– Собственно, я уже проговорился. Это мой дядя, Эйр из рода Ястреба.
– Вот как…
– Но я не говорил, что он зачинщик. Я уверен только в том, что он причастен к заговору. Этот козёл пришёл с вопросами в камеру, выяснил, что я знаю, и сказал, что придётся мне стать козлом отпущения. И устроил так, что больше ко мне с дознанием не приходили, а на суде даже слова сказать не дал – обвинил в неуважении к суду и… хм. Короче, не суд, а сплошной цирк был.
– Вот как…
– И… собственно, это могут быть просто мои подозрения, а подвести меня под приговор он мог по каким-то своим причинам. Тоже вариант, так?
– Вполне, – задумчиво сказал Повелитель.
– Это всё, что я знаю, – и Ласс замолчал, глядя в пол. Повелитель и Королева тоже помолчали, потом Королева сказала:
– Я думаю, Дарий, мы можем это обсудить, правда? Согласись, любопытно: кто-то пытался тебя сместить.
– С ума сойти как любопытно, – с сарказмом отозвался Повелитель. – Но да, обсудить это надо. За завтраком, м-м?
– А уже время завтрака.
– А на что я и намекаю.
Ласс с тоской покосился на дверь – как-то ему не улыбалось присутствовать во время завтрака… Повелитель перехватил его взгляд и сказал Королеве:
– Я думаю, воронёнок нам тут не нужен.
– Я тоже так полагаю, – улыбнулась Королева, глядя на Повелителя явно с намёком, да таким, что будь Ласс менее наглым, ему бы пришлось покраснеть от смущения. – Я распоряжусь, чтобы его пока отвели в его комнату. Или пусть подождёт где-то неподалёку? Ты заберёшь его с собой?
– Думаю, нет. Если вас не затруднит, я бы попросил подержать его у себя ещё немного. И по-прежнему не светить, что у вас заперт преступник, которого Неблагие недоказнили.
– Не затруднит. Особенно если он больше не будет пытаться сбежать – ей-ей, страже было утомительно искать его по городу!
– Он НЕ БУДЕТ пытаться сбежать, правда, Ласс? – Повелитель в упор посмотрел на Тёмного фейри, и тот поспешно кивнул:
– Разумеется. Буду паинькой.
– Вот и славно.
…Когда сонные стражники вели Ласса по коридорам обратно в комнату-камеру, он никак не мог отделаться от мысли, что ему всё привиделось: Повелитель в комнате Королевы Благого Двора, выпитое вино, разговор… Хотя вот насчёт вина как раз вполне вероятно – может, это действие какого-то из «семейных рецептов» его сегодняшних гостей?.. Впрочем, он решил не загоняться по этому поводу: после всего, что произошло за последние сутки, ему больше всего хотелось упасть на кровать и уснуть. Собственно, что он и сделал, когда стражники заперли за ним дверь его комнаты… в которой, к слову, кто-то уже успел навести порядок. Даже ставни обратно прикрутили…

14

Почти два месяца Ласс безвылазно провел в комнате на «чердаке» подхолмья. Стража, которой влетело за его побег в ночь зимнего Солнцеворота, вопреки логике прониклась к нему восторженным пиететом. «Мужик!» – одобрительно сказал самый старший из стражников, сменивший караул на следующее утро, и, оглянувшись, тайком сунул Лассу фляжку с самым крепким «фамильным рецептом». С тех пор вечерние посиделки в компании стражников стали делом регулярным, и Ласс невольно оказался в курсе всего, что творилось в Благом Дворе. Ему рассказывали (по большому секрету, конечно же!) все самые свежие сплетни и последние новости. Кстати, Повелитель Неблагого Двора ни в сплетнях, ни в новостях ни разу не отметился – очевидно, они с Королевой Благих и впрямь шикарно умели соблюдать секретность. Ласс даже периодически сомневался в том, что всё это не привиделось ему в результате перебора с рецептами от стражников в ту ночь. Ещё кстати – несмотря на пиетет, за Лассом следили зорко. Стоило ему бросить рассеянный взгляд на окно или дверь, как окно или дверь тут же проверялось на предмет крепости решёток и засовов – проверялось вроде бы невзначай, но явно намекающе.
За два месяца от Королевы Благого Двора не было ни слуху ни духу, и Джун, навещающая Ласса весьма регулярно, на вроде бы случайные вопросы о правительнице уводила разговор в сторону или просто отмалчивалась. В конце концов Ласс плюнул и принялся просто ждать подходящего случая. Подходящего… для чего-нибудь.
А где-то в начале первого весеннего месяца придворный лекарь, продолжающий изводить Тёмного фейри перевязками и процедурами, придирчиво осмотрел его крылья и снял повязки.
– Я сделал всё, что мог, как бы вы мне ни старались помешать в вашем выздоровлении, молодой человек, – ворчливо сказал он Лассу. – Теперь ваша очередь.
– То есть? – спросил Тёмный фейри, осторожно потягиваясь освобождёнными крыльями и кривясь от боли в местах переломов. Лекарь кивнул на крылья:
– Расправьте. Боль есть?
– Угу.
– Так и должно быть. Переломы надо разрабатывать. Так что этим вы теперь и займетесь.
– Угу…
– Летать вам надо, молодой человек.
– Летать-то надо, наверное, – неуверенно сказал Ласс, с ужасом представляя, что вот этими сгустками боли надо ещё и взмахнуть… и опереться на них в воздухе…
«Ну, дядя… Когда-нибудь я тебе всё припомню!..»
– …Да в комнате сильно не размахнёшься же, – сказал он.
– Я всё устрою, – важно нахмурился лекарь и ушёл.
А после обеда в комнату Ласса буквально ворвался жизнерадостный Чпок.
– Хей, привет! – завопил он с порога. – Там такое солнце! Такая весна! Ещё пару-тройку недель, и будем тоннели рушить, снежный купол с Холмов убирать – вот веселуха-то!.. На вот тебе куртку тёплую, а то холодно пока под снежным куполом.
– Э…
– Одевайся скорее, мне не терпится вытащить тебя с этого чердака. Спорим, тебе он надоел хуже сурепки?
– О, меня разрешено выпустить на прогулку?
– Хе-хе! Тебя отдали под мою ответственность, чтобы я заставлял тебя разрабатывать крылья. Лекарь сказал, что поспорил на свою панаму, что ты будешь летать к цветению вишни, и не собирается с ней расставаться. Поэтому мне поручено сохранить его панаму в неприкосновенности – то есть обеспечить твоё полное выздоровление к этому сроку!
– Оу, – кисло сказал Ласс, натягивая куртку. – Стража тоже будет рядом рассекать? А то вдруг я от тебя свалю во время сего увлекательного процесса? Да и Тёмный фейри над городом без сопровождения стражи – зрелище, небось, странное.
– Заниматься будем на задворках – тебя приказано не палить, так что никто не в курсе, что в Холмах живёт Тёмный фейри.
– А, ну да. Кроме тех, кто по секрету.
– Кроме тех, кто по секрету, да. А чтобы ты не пытался сбежать, тебе подарок от Королевы.
Чпок вынул из кармана тонкий металлический браслет и защёлкнул его на запястье Ласса. Браслет был чуть тёплый и, казалось, живой – у Ласса было ощущение, что он уютно пристроился у него на запястье, сразу перестав вызывать неудобство.
– И что это? – подозрительно спросил Тёмный фейри. – Магическая штучка какая-то… Оно не даст мне сбежать, я полагаю?
– Верно. Активируется либо по команде – моей или Королевы – либо в случае пересечения границы Холмов. Зимней границы, я имею в виду.
– Оу, – снова сказал Ласс. – И что будет, если он активируется?
– Ты потеряешь сознание. Всё просто. Это стандартная игрушка, знаешь ли…
– Мило.
– А ты бы предпочёл просидеть всю весну в комнате?
– Нет. И ещё ты можешь напомнить мне, что пленному не стоит выделываться… Идём, я готов.
Чпок, сердито нахмурившийся при слове «пленный», покачал головой и вышел из комнаты, жестом позвав за собой Ласса.
А во дворе и правда была весна. Холодная, морозная – но весна, с её ярким солнцем и особым запахом влажного весеннего ветра, намекающего на скорую капель.
– Ветер… – тихо выдохнул Ласс и, потянувшись к небу, спрятанному за снежным куполом, расправил нестерпимо ноющие крылья.
…

Процесс восстановления крыльев оказался весьма болезненным. Короткий полёт – скорее, неловкое кувыркание в воздухе – заставлял Ласса стискивать зубы, чтобы не позориться перед Чпоком и не стонать от боли. После каждой попытки ему приходилось останавливаться, чтобы отдышаться и дать отдохнуть дрожащим от слабости крыльям. Чпок хмурился, глядя на его упрямо сжатые губы и мокрые от пота волосы, и предлагал остановиться на сегодня. «Чёрта с два…» – шипел Ласс, и снова и снова расправлял крылья, на короткое время взмывая в воздух.
– Хватит на сегодня, – решительно сказал Чпок, когда после очередного взлёта дрожащие от напряжения крылья не выдержали, и Ласс кувыркнулся вниз, едва успев затормозить падение в последний момент и неловко приземлившись на колени. – Мне надо проследить, чтобы ты вылечился, а не разбился нафиг.
– Сейчас… я немного отдохну и…
– И меня убьёт Королева. За то, что я позволил тебе себя мучить. Не, я-то, конечно, только рад смотреть на твои мучения…
– Козёл…
– …но боюсь, Королева не оценит. Так что пошли обратно. Давай помогу, обопрись на моё плечо…
…

Вечером стражники растирали Лассу горящие от боли плечи, ворчали на его юношеское нетерпение и журили Чпока, тоже заглянувшего на огонёк, за то, что он ни черта не понимает в тренировках и позволил стосковавшемуся по небу фейри загонять себя до полусмерти.
– Сами бы попробовали его остановить, – на свою голову огрызнулся Чпок.
– Легко! – гордо сказали стражники.
…

Следующие пара недель были у Ласса весьма жёсткими и насыщенными. Чпок и стражники взялись за него всерьёз, выпендриваясь друг перед другом знанием основ полётных тренировок. Основную массу времени вся честная компания проводила на задворках королевского холма, гоняя Ласса в различных упражнениях. В перерывах его кормили по «особым рецептам», поили очередными «семейными средствами», а по вечерам дружно растирали ему зверски ноющие крылья. Протестовать Тёмный фейри даже не пытался: переспорить энтузиазм заскучавших за зиму стражников – проще в одиночку снег со всех Холмов счистить… Да и летать хотелось просто невыносимо, несмотря на то, что он по-прежнему не надеялся дожить до лета.
Иногда забегали Джун, Мелисса и Пуф, и тогда у Ласса появлялась возможность выдохнуть – потому что девчонки грозно ворчали на парней, которые доводили «бедного замученного Ласса» до потери сознания (наверняка доводили!.. вон какой вид – едва на ногах держится!..), и парни благоразумно сбегали, сочувственно подмигивая хмурому Тёмному. Феечки подсовывали Лассу дворцовые деликатесы, придирчиво осматривали заживающие шрамы на крыльях и смазывали какими-то снадобьями синяки и ссадины, щедро украшающие плечи, локти и колени Ласса после жёстких тренировок. Потом феечки уходили, Ласс снимал с вешалки куртку и снова выходил во двор, где его встречали стражники и Чпок.
Ни Ласс, ни его самоназначенные тренера не заметили, как постепенно тренировки превратились в импровизированные состязания – в скорости, в высоте полёта, в маневренности… а также в силе, ловкости и разнообразии боевых приёмов – сперва рукопашного боя, а потом и с тренировочным оружием. Ласс научил стражников знаменитому пике Лесных фейри, а они в ответ показали ему хитрости маневренного полёта. Несмотря на то, что крылья Тёмного фейри не были рассчитаны на плавный «вёрткий» полёт Травяных феечек, умеющих виртуозно лавировать в стебельках травы, а «бабочки» Травяных не позволяли повторить силовые и скоростные трюки Лесных фейри, взаимообмен фигурами высшего пилотажа принёс обеим сторонам огромное удовольствие.

…

А где-то в начале второго месяца весны к Лассу пришёл придворный лекарь. Придирчиво осмотрел его крылья, ощупал шрамы, недовольно ткнул пальцем в особо крупные и зрелищные синяки на его плечах и ворчливо сказал:
– Мальчишки… Видел я вчера ваши выкрутасы на заднем дворе. Устроили там паноптикум.
Ласс дипломатично промолчал, а лекарь ещё раз помял пальцами его плечи в основании крыльев и удовлетворённо сказал:
– Ну что ж, моя панама в безопасности. Шрамы останутся, тут уж я бессилен…
– Пф, тоже мне проблема.
– …но летать и девушек охмурять вам это не помешает.
– Э?!
– Девушки любят загадочных хамов со шрамами.
– Ну знаете...
– Так что сегодня я отчитаюсь перед Королевой, что ваше выздоровление окончено. Теперь вы не беспомощный арестант…
– …А полноценный военнопленный? Польщён, польщён.
Лекарь посмотрел на Ласса с укоризной и вышел из комнаты. Ласс услышал, как на дверях щёлкнул замок.
«Полноценный военнопленный…»
Браслет льнул к коже тёплой змейкой, дразня обманчивым дружелюбием.
«Это означает, что вопрос должен решиться со дня на день. Вопрос на миллион: попытаться сбежать или лучше дожидаться решения двух правителей?..»
Ветер, врывающийся в открытую форточку, пах весной и свободой.

15

Весенний бал на Белтайн отличался от Самайна как весна от осени. И дело не в том, что хозяевами Самайна были Неблагие, а Белтайн организовывал Благой Двор. Скорее, разница была в самом духе веселья: и осенью, и весной оно отличалось жадностью и ненасытностью праздника, но причины разнились. Если осенний бал – это повод натанцеваться и наобщаться от души перед сонным зимним затишьем, то весенний – это праздник выхода из зимней спячки, первый повод размять крылья в головокружительных танцах под чистым весенним небом. К тому же, в отличие от Самайна, бал Благих начинался ранним вечером, когда солнце ещё заливало Холмы щедрым золотом.
Бальный зал Благих находился среди Холмов, на обширной поляне, по краям которой вовсю цвели душистые кустарники: яркие соцветия разномастной сирени, белые звёздочки дикого жасмина и спиреи и припозднившаяся смородина. Под сенью кустарников покачивались хрупкие колокольчики ландышей, и жёлтые одуванчики рассыпались по поляне яркими солнечными зайчиками. И лёгкий ветер, словно приглашённый к участию в празднике, разносил над травой россыпи белоснежных лепестков отцветающих вишен.
Как обычно, после открытия бала и первого полонеза, фейри рассыпались на пары и кучки, оживлённо обсуждая прошедшую зиму и строя планы на новый сезон. Тёмные, Светлые – на балах не было особой разницы между ними, и сплошь и рядом можно было видеть, как воины обоих Дворов сообща обсуждают обнаглевших за последнее время гоблинов или Светлые и Тёмные модницы сплетничают о новом наряде Королевы.
Чпок, Джун и Мелисса лавировали по залу, вполголоса обсуждая очень интересующий всех вопрос – судьбу Ласса. Примерно за неделю до бала Тёмного фейри куда-то перевели из его комнаты, причем стража тоже была не в курсе – капитан сказал только, что пленника забрал отряд личной гвардии Королевы, и на этом его следы потерялись. На осторожные попытки Джун и Мелиссы что-то выяснить о своём протеже Королева строго-настрого запретила даже упоминать «этого авантюриста», тем более в чьём-либо присутствии. Поэтому сейчас, обсуждая дальнейшую судьбу Ласса, вся компания заговорщически называла его «он» и «авантюрист».
– Спорим, его пришлось отдать Тёмным? – сказал Чпок, косясь на проходящую мимо элегантную девушку из Неблагих. – А там его – раз! – и казнили. По-простому как-нибудь, без помпезного вышвыривания в снега.
– Королева бы не позволила, – надула губки Мелисса. – Это было бы чертовски неинтересное завершение истории…
– Зато логичное, – пожал плечами Чпок.
– Не факт, – не согласилась Джун. – Между прочим, я уверена, что он не врал, когда говорил о своей непричастности к прецеденту на балу.
– Между прочим, я тоже уверен, что он не врал, когда говорил о том, что у него нет доказательств, – фыркнул Чпок. – Меня больше другое интересует – не будет ли повторения прецедента на этом балу?
– Это было бы глупо – второй раз подряд пытаться развязать войну! – покачала головой Мелисса. – Охрана наверняка настороже, тайные службы и наши, и Тёмных прошерстили перед балом всё, что только можно… Нет, это нелогично.
– А вот этот авантюрист говорил, что он бы на месте заговорщиков рискнул ещё раз, если удастся обойти охрану – как раз потому, что никто в это не верит, – задумчиво сказала Джун. – Причем попытался бы действовать кардинальнее – мол, к чертям окольные методы, просто убить Повелителя и – или? – попытаться убить Королеву. Мол, тут война будет неизбежно – как и кадровые перестановки.
– Это было бы неприятно, – опасливо оглянулась Мелисса. – Оказаться в центре схватки… Ой, мамочки... Хотя сколько потом можно девчонкам понарассказать!.. Они обзавидуются.
– Дурак он, этот авантюрист, – сердито сказал Чпок. – Он, небось, ещё и при Королеве это сказал?
– Ну да…
– Считай, прямым текстом заранее признался в причастности к беспорядкам.
– Не скажи! – покачала головой Джун. – Я бы сказала, наоборот: был бы причастен – он бы такого не сказал. Значит, невиновен.
– Это если не учитывать тягу Тёмных к манипулированию, – тоже не согласился Чпок. – А если учитывать… То он мог нарочно выдать планы, зная, что тогда в них точно не поверят. И тем более не поверят в его к ним причастность. Кругом выгода.
– Тем более – зная, что мы знаем о его умении манипулировать, он мог спокойно сказать правду о своей невиновности, ибо смысла в попытке сыграть на доверии нет. Следовательно, это доказывает, что он невиновен.
– А вот и нет. Ведь если…
– У меня голова кругом от ваших игр, – жалобно сказал Мелисса. – Если, если, если… Давайте не будем пудрить себе мозги, это же бал, а не военный совет!.. Смотрите, какой интересной формы туфельки вон на той Тёмной фейри. Чпок, а ты смог бы мне вырезать вот такой же отворот?
– Смог бы, – отмахнулся Чпок. – Чего там особого…
– Хочу-хочу-хочу! Сделаешь, сделаешь, сделаешь?! Ну пожалуйста!
– Ну не сейчас же! Напомнишь потом, сделаю.
– Мимими, я тебя люблю, Чпоки! – и Мелисса звонко чмокнула околоводного фейри в щёку. Проходящие мимо двое Светлых фейри дружно покосились на них. Чпок смутился.
– Ну ты того… Не при всех же, – неловко сказал он. – Пошли лучше потанцуем?
– А пошли! Джун, не теряйся тут, а лучше подцепи-ка себе кавалера – смотри, вон симпатичный Тёмненький скучает у стеночки.
– Иди танцуй, – хмыкнула Джун. – Я уж как-нибудь найду себе развлечение.
Мелисса рассмеялась и, подхватив под руку Чпока, унеслась с ним к центру бального зала, где парочки кружились в плавном фигурном вальсе.
Джун не успела заскучать – к ней подошёл статный и солидный фейри из Неблагих.
– Моё имя Эйр Ястреб, – поклонившись, сказал он. – Разрешите пригласить вас на танец, очаровательная леди? Я давно любуюсь вашей грацией, знаете ли. Не первый бал. И вот только решился подойти. Вы же не откажете мне хотя бы в одном танце?
Голос его был глубоким и красивым. Джун немного смутилась – ей было привычнее, когда её приглашали на танец такие же юные фейри, как она. А тут… прям мужчина в расцвете сил. Это льстило, без сомнения.
– Моё имя Джун, – ответила она с лёгким реверансом. – Польщена, благодарю.
Эйр подал ей руку, и они вспорхнули в круг танцующих.
Танцевал он хорошо, вёл уверенно и ровно, и Джун с удовольствием отдалась ритму танца. Закончился вальс. Музыканты, почти невидимые под ландышами в наступающих сумерках, заиграли лесную джигу.
– Танцуете? – озорно улыбнулась Джун.
– Танцую! – отозвался Эйр, и они окунулись в весёлое буйство джиги.
После джиги на кустах начали мерцать светлячки, и поляна снова озарилась ярким светом – уже не солнечным, а нежно-голубым, зеленоватым и золотистым. Эйр угостил Джун бокалом нектара и снова пригласил на танец. Джун согласилась: танцевать всю ночь напролёт – это то, что она обожала в балах. Вальсы и полонезы, бранли и менуэты, джиги и хороводы всех типов – бал плыл в ночи чередой мелодий и круговертью танцующих пар, обрамлённый нежным сиянием звёзд и светлячком. Джун настолько увлеклась танцами, что напрочь забыла о Лассе.
Поэтому для неё было полной неожиданностью увидеть его здесь.
Ласс встал перед ними как-то внезапно, упав сверху, словно осенний лист. Джун тихо ахнула – и от неожиданности, и от испуга за Ласа: вот так запросто взять и появиться на балу в статусе «персоны нон грата»… Идиот же!
Эйр, очевидно, тоже не ожидал увидеть казнённого предателя, потому что на мгновение даже потерял самообладание, судорожно сжав руку Джун.
– Привет, – сказал Ласс, широко улыбаясь Джун. – Танцуете, леди? И как вам партнёр?
– Замечательно, – машинально отозвалась Джун. – А ты…
– А ты что тут делаешь? – удивлённо выдохнул Эйр. – Ты же… тебя же…
– Казнили? – подсказал Ласс и покивал. – Ну было дело, ага. Но с тех пор я осознал, проникся и влился в твои ряды, дядя.
– Что?! – растерялся Эйр. – Что осознал, куда влился?!
Ласс заговорщически поднёс палец к губам:
– Тсс! Наше дело правое, мы победим, дядя! Наши сейчас будут здесь и, верные твоему приказу, нападут на Повелителя.
– Что за бред?! Какому моему приказу?!
Ласс шагнул ближе, отстранил Джун, ошеломлённо хлопающую глазами, и тихо сказал в самое ухо Эйра:
– За неделю до бала я обошёл твоих союзников, рассказал, что ты специально подстроил мою казнь, чтобы я мог беспрепятственно готовить очередной переворот – кто ж заподозрит мёртвого Воронёнка, правда? – и передал им твой приказ: с началом определённого танца одновременно напасть на Повелителя. Которого, кстати, ты заблаговременно опоил одурманивающим зельем, в результате чего всё пройдёт тихо-мирно. Я молодец, да? Ну похвали же меня, дядя!
Эйр побледнел.
– Ты… – прошипел он, сжимая кулаки. – Ты это… специально!
– Тссс! Не привлекай внимания. Сейчас всё начнётся…
Джун растерянно оглянулась, не зная, что делать. Мысли бились в голове вспугнутыми птицами.
«Что всё это значит?! Он предатель?! Или… Нет, не может быть. Это всё подстроено, я уверена! Этот мужчина – его дядя?! Тогда… зачем?! Я ничего не понимаю…»
В этот момент в зале воцарилась тишина и звонкий голос глашатая объявил:
– Танец Белых звёзд! Дамы приглашают кавалеров!
Эйр вздрогнул и затравленно обернулся. Ласс улыбнулся – довольно и безмятежно.
Джун нервно взмахнула крыльями и поднялась выше, тревожно выглядывая в толпе Повелителя и Королеву.
Она сразу же увидела Повелителя Неблагого Двора: тот стоял, беседуя с незнакомым ей Тёмным фейри. В тот самый момент, когда взгляд Джун остановился на Повелителе, из толпы выметнулись несколько фигур и бросились к властителю Неблагого Двора.
Джун взвизгнула, заметив блеск боевой стали в руках нападающих и с ужасом понимая, что вокруг Повелителя нет не то что охраны – вообще никого из Тёмных фейри, кроме его собеседника! Несколько феечек – судя по нарядам, Травяных, из фрейлин Королевы – испуганно шарахнулись от нападающих, которым оставалось всего лишь каких-то десять шагов до Повелителя, не замечающего опасности.
Джун кинула по сторонам панический взгляд… заметила оторопь Эйра и усмешку Ласса… а потом события двинулись в другом направлении.
Когда нападающим оставалось всего лишь несколько шагов до Повелителя Неблагого Двора, он обернулся и мгновенно вскинул руку в повелительном жесте. Нападающие остановились – резко, с размаху. Как поняла Джун секунду спустя – наткнувшись на невидимый барьер, окружающий Дария. Нападающие не успели среагировать – те самые Травяные феечки, что бросились было врассыпную при их приближении, дружно развернулись, поднимая руки в знакомом Джун жесте – фрейлины Благого Двора мастерски владели магией Зелёных побегов. Заранее подготовленные заклинания ударили по злоумышленникам, сбивая их с ног, опутывая невидимой порослью и роняя под ноги подбегающим солдатам безобидными пленниками. Магия была Благого Двора; барьер и солдаты, сноровисто собирающие с пола незадачливых преступников – Неблагого. Это разделение плюс слаженные действия фейри с обеих сторон навевали определённые мысли. Джун удивлённо вскинула брови.
«Заранее подготовленные заклинания… барьер… Всё было спланировано?! Так значит, Ласс…»
Взгляд вниз, в сторону Ласса, показал, что Тёмный фейри явно был в курсе того, что только что произошло в бальном зале. Он стоял, скалясь в довольной усмешке, и что-то тихо говорил белому от бешенства Эйру. Как раз в тот момент, когда Джун обратила на них внимание, Эйр внезапно бросился на своего племянника, выхватывая из-за пояса кинжал. Ласс едва успел перехватить его руку, но не удержался на ногах, и оба фейри покатились по полу, прямо под ноги танцующим. От них шарахнулись, кто-то завизжал… Музыка сбилась и замолкла, стал слышен возбужденный гул толпы, в некоторых голосах звучала паника…
Джун увидела, как рядом с дерущимися Эйром и Лассом из толпы вынырнул Чпок и тоже кинулся в драку.
– Ох ты, господи! – ахнула Мелисса из-за плеча Джун. – Чего ты стоишь?! Помчались за стражей!
Но стража уже была тут как тут – смешанный отряд Тёмных и Светлых фейри подхватил под локти участников драки и быстро утащил из бального зала. Всех разом – и Эйра, и Ласса со Чпоком.
– Эй, постойте!.. – Джун кинулась было следом, но её оттеснили в сторону и, когда феечке удалось выбраться из толпы, ни Ласса, ни Чпока уже не было в зале. Она оглянулась.
Повелитель Неблагого Двора стоял в центре зала рядом с Королевой Светлых фейри и, весело улыбаясь, что-то говорил ей на ухо. Ни стражи, ни схваченных злоумышленников, ни фрейлин-колдуний в зале не было.
– Вот это да! – появившаяся словно из ниоткуда Мелисса восторженно хлопнула в ладоши. – Вот это представление! Ты видела, видела?!
– Ещё бы понять, что я видела, – раздражённо фыркнула Джун. – Они тут что, пантомиму разыграли?! Новый спектакль?! Тогда почему в программе бала этого не было?!
Словно отвечая её словам, по залу разнёсся голос Королевы Благого Двора, усиленный магией.
– Милые мои подданные и уважаемые гости Зелёных Холмов! Вы оказались свидетелями совместной операции Благого и Неблагого Дворов по выявлению и обезвреживанию группы злоумышленников, желавших развязать войну между нашими славными народами! Как вы видели, операция прошла быстро и слаженно, злоумышленники схвачены и понесут наказание. Прошу прощения за небольшую заминку… и приглашаю вас вернуться к нашему замечательному весеннему балу! Музыканты, уснули? Танец Белых звёзд! Дамы приглашают кавалеров. Дарий…
Королева Благого Двора протянула руку Повелителю Неблагого. Дарий с поклоном принял её руку и повёл Королеву в центр зала, ожидая начала танца. Музыканты заиграли вступление к танцу, фейри поспешно бросились приглашать друг друга… и над поляной в мерцании звёзд и светлячков поплыла удивительно красивая мелодия танца.
Джун прислонилась к стебельку ландыша, заворожённо глядя на закружившиеся в танце пары. Запах ландыша одурманивал её, придавая ещё больше сказочной нереальности волшебному танцу фейри.
– А ты чего стоишь, красавица? – раздалось за её спиной, и Джун удивлённо обернулась:
– Ты?!
– Типа того, – улыбнулся Ласс. – Слушай, тебе вроде полагается пригласить кого-нибудь на этот танец, а кроме меня рядом никого нет – я как раз отогнал парочку кавалеров, торопившихся к тебе. Может, пригласишь? Я умею, честное слово.
Джун скептически оглядела его малость потрёпанный костюм, ссадину на скуле… и вздохнула:
– Эх, все девушки как девушки, с красавцами-кавалерами, а мне танцевать с бродягой… Ладно, пошли. Крылья-то как? Осилишь фигуры над травой?
– Еще бы! – и Ласс, подхватив её за талию, легко вспорхнул вверх, запросто вписавшись в самый верхний круг танцующих. Танцевал он отлично, вёл уверенно и бережно, словно каждый день только тем и занимался, что кружил в танцах, и Джун отбросила все мысли и полностью отдалась волшебству Звёздного вальса.
Когда танец подошел к концу, Тёмный фейри элегантно поклонился, развернулся, чтобы уйти… и Джун поймала его за руку:
– Стой! Ты на самом деле собрался свалить, так ничего и не объяснив?!
– Эээ…
– Не отпущу, пока не расскажешь, куда ты делся из своей комнаты во дворце и куда собрался сейчас. И ещё – что тут произошло.
Ласс воровато оглянулся:
– Слушай, меня тут не должно быть вообще-то… Мне срочно надо отсюда бежать.
– Куда и почему?!
– Тьфу ты!..
Ласс схватил её за руку и увлёк за собой на самую верхушку высокой сирени. Они нырнули под листья, прячась от посторонних глаз, и Ласс сказал:
– Если мне из-за тебя влетит, я тебе отомщу.
– Чего?!
– Хе. А ты думала? Мне было велено провернуть всё это дело и снова отправляться под замок. Я и так вон… решил хоть один танец станцевать, а то как-то не везёт с балами – вдруг до следующего вообще не доживу… А ты тут со своим любопытством!
– Стоп. А подробнее и по порядку можно?! Что значит «провернуть это дело»?
Ласс терпеливо вздохнул.
– Ты что, не слышала, что сказала твоя Королева? Операция по выявлению злоумышленников, бла-бла-бла.
Джун помотала головой:
– Так, давай по порядку. Куда ты делся из своей комнаты пару недель назад?
– Меня забрал Повелитель.
– Зачем?
– Чтобы проверить всех подозреваемых. За время, прошедшее с нашей последней встречи, он…
– Когда это ты успел с ним встретиться?!
– Ты слушать будешь или перебивать?!
– Ой, прости.
– Так вот, за это время его тайная служба неплохо поработала и выявила круг подозреваемых. Но прямых доказательств не было – заговорщики тоже не дураки. Поэтому и было предложено устроить провокацию…
– Кем предложено?
– Повелителем предложено. Я-то как ему мог это предложить, когда у вас тут под замком сидел?! Я только предложил, как именно можно это сделать…
– И как?
– Я думал, ты слышала. Я прошёлся по подозреваемым, сказал, что дядя специально подстроил, чтобы меня якобы казнили – кто ж мёртвого будет подозревать? Удобный способ оказаться вне внимания службы безопасности. И что дядя задумал новое нападение – ибо вот как раз на этом балу никто его ожидать не будет. Рассказал план, назначил сигнал и время… и передал приказ якобы дяди: держать всё в тайне и делать вид, что ничего не было. Дальше ты видела. Их всех взяли на месте преступления – ваши и наши сработали весьма слаженно, не так ли? И они дружно указали на дядю как на организатора и этого, и прошлого заговора. И между делом сдали ещё парочку заговорщиков. Так что… Во всяком случае, на ближайшее время с подпольем покончено.
Джун посмотрела на его довольное лицо и спросила:
– А что с тобой? Надеюсь, тебя оправдали?
Ласс поскучнел.
– Пока нет, – неохотно признался он. – Мне велено вернуться под замок в Холмы до… до выяснения. Хотят разобраться с ними со всеми без меня… ну знаешь, типа мало ли, вдруг я тоже заговорщик, и просто сдал их, надеясь вымолить прощение… В общем, разберутся с ними, а потом будут решать, что делать со мной.
– Это же нечестно! – топнула ногой Джун. – Ты им помог! И… и… и ты не виноват!
– Ты-то откуда знаешь? Ты просто маленькая доверчивая Травяная феечка, – хмыкнул Ласс, гордо задрав подбородок. – И веришь любым словам злобных Тёмных фейри.
– Чего?!
– Ничего, – Ласс по-детски показал ей язык и стремительно порхнул прочь – только листья сирени колыхнулись от взмахов его крыльев.
– Дурак! – Джун сердито фыркнула и кинулась следом, но Тёмный фейри уже затерялся то ли в толпе танцующих, то ли в листве ближайшей сирени.
Джун вздохнула и отправилась искать Мелиссу и Чпока – в конце концов, бал ещё не закончился, впереди была целая ночь волшебной музыки, зажигательных танцев и мерцающих звёзд над головой.

16

Когда взошла луна, бал был в самом разгаре. «Операция по выявлению злоумышленников» придала и без того фееричному мероприятию совершенно новый привкус. Между танцами – да и во время тоже – то тут, то там вспыхивали обсуждения заговора, заговорщиков и короткой, но блестяще организованной операции по их аресту, причем представители обоих Дворов скромно отмечали великолепные действия своих и безусловно соглашались, что и другая сторона сработала неплохо. В зале царило лёгкое, но вполне ощутимое чувство совместной победы, что не ускользнуло от внимания обоих правителей.
– Я была не права, возражая против операции на балу, – сказала Королева Светлых фейри на ухо Повелителю Неблагого Двора во время танца. – Смотри, Дарий, мне кажется, что наши подданные сейчас как никогда близки к пониманию смысла слов «дружба» и «сотрудничество».
– Похоже на то, – с улыбкой согласился Повелитель, словно по рассеянности уткнувшись в её волосы. – Может, нам устраивать заговоры почаще? Как украшение бала… м-м-м?
– Между прочим, я успела испугаться, – укоризненно сказала Королева. – Ты стоял и стоял спиной, а они неслись к тебе с оружием. Я уже занервничала – вдруг и правда тебя опоили, и ты не успеешь среагировать…
– Для этого со мной был ближайший советник и практически друг. На случай, если я не успею среагировать.
– Практически друг? Как мило: Повелитель ужасных Тёмных фейри признаётся, что у него есть друг.
– Тсс, Аланталиэль! Разве у правителей бывают друзья? Поэтому – советник, да.
– Шифруешься?
– Не палюсь. Поддерживаю имидж.
Королева мелодично рассмеялась.
Когда танец окончился и Повелитель Неблагого Двора учтиво отвел партнёршу к окну, Королева вспомнила.
– Кстати, Дарий… По поводу имиджа.
– М-м?
– Что насчёт твоего подданного? Который, как мне тут охрана просигнализировала, уже снова заперт в комнате моего дворца.
– Значит, он вернулся под замок?
– Куда он денется? Это не ваша территория, Дарий.
– Ну мало ли… Насколько я заметил, он всё-таки урвал один танец с одной из твоих подданных, хотя ему было приказано убираться с бала, как только будет завершена операция.
– Ну позволь уж ему такое маленькое неповиновение. В конце концов, эта девушка спасла ему жизнь… И он, как я понимаю, до сих пор не уверен, что выберется живым из всей этой истории.
– Как мило. Ты беспокоишься о моих подданных?
Королева улыбнулась и, поманив Повелителя ближе, сказала ему на ухо:
– В конце концов, я надеюсь, что именно мы с тобой осуществим мечту об одном дружном народе фейри… и что скоро – ну, по нашим меркам, конечно же – подданные у нас с тобой будут общие. И тогда я выпрошу у тебя этого мальчишку – он будет насаждать мир и дружбу в моём дворце.
Повелитель коротко блеснул улыбкой:
– Ласс?! Мир и дружбу?! Так и скажи, что тебе нужен сокол на птичьем дворе, чтобы голуби не дремали. Спорим, он наведет шуму везде, где окажется?
– Чтобы спорить, тебе нужно сперва определиться с решением. Ты оправдываешь его перед своим Двором или?..
– Я подумаю об этом завтра.
– Сегодня, Дарий, – мягко сказала Королева и положила ладонь на его плечо. – Нечестно заставлять его ждать – он и так ждёт нашего решения почти всю зиму. Тебе не кажется, что это жестоко?
– А я жестокий. Мне положено.
– Дарий…
Повелитель посмотрел на укоризненное лицо Королевы и вздохнул:
– Ладно, ладно… Конечно же, я собирался его оправдать – я не настолько глуп, чтобы не понять, кто на чьей стороне. Я хотел забрать его у тебя после бала и сперва поговорить с ним наедине.
– Зачем?
– Ну…– Повелитель немного смущённо покосился в сторону. – Как Повелитель народа Тёмных фейри, я должен извиниться перед своим подданным за то, что моя система правосудия дала такую осечку. И не надо шуток про совесть, совесть тут ни при чём.
– А про порядочность?
– Аланталиэль.
– Вот за это я тебя люблю, Дарий, – улыбнулась Королева. – Ну разве может быть лучший правитель у Неблагого Двора? Думаю, подданные от тебя в восторге.
– О да, – кисло сказал Повелитель. – Поэтому устраивают заговоры… Впрочем, мы ж договорились, что это просто здорово для объединения наших народов. Ладно, сейчас закончится полонез, и мы устроим небольшое представление. Поддержим интерес наших будущих общих подданных к событиям сегодняшнего вечера.

…

Джун стояла под ландышами и разговаривала с Чпоком, когда сверху к ним порхнула Мелисса.
– А что я знаю! – с ликованием заявила она. – Сейчас Королева отправила солдат за твоим Лассом! А перед этим они о чём-то разговаривали с Повелителем. Спорим, сейчас его или казнят, или простят?
– Ставлю на «казнят»! – радостно отозвался Чпок. Джун сердито посмотрела на него, и околоводный фейри поспешно добавил: – Ну так, чисто спор поддержать…
– Не смешно.
– А я и не шучу. Кто там знает этих Тёмных фейри? Наша-то Королева бы его точно простила и ещё и наградила, а у них, может быть, принято не разбираться в сомнительных ситуациях. Запятнал честь – голову с плеч. Ну или что там у них летом предусмотрено… Лисам скормить, например… Ай! – и Чпок, получивший кулаком в рёбра сразу от обеих девушек, обиженно замолчал.
– Дурак, – сказала Джун. Мелисса согласно покивала и схватила её за руку:
– Пошли ближе к Королеве! Танец вот-вот закончится…
…

Ласс никак не ожидал, что спустя пару часов после того, как в комнате-камере за ним захлопнется дверь, о нём снова вспомнят. Он искренне полагал, что вопрос о его судьбе будет решаться в течение недели как минимум: в конце концов, что такое жизнь разведчика, одного из многих? Не вопрос первостепенной важности уж точно. Но он даже задремать не успел – что ещё делать, когда во дворце пусто, все на балу, даже стража?! – как замок на двери снова щёлкнул.
– Выходи, – сказал стражник и распахнул двери. – И побыстрее, тебя ждёт Королева.
– И что мне ваша Королева? – вредничая, буркнул Ласс. – Если приспичило – подождёт…
– …И твой Повелитель тоже ждёт, – злорадно сказал стражник. – Так что шевели крыльями.
Ласс фыркнул, но выделываться не стал – быстрым шагом вышел следом за стражником.
…

Когда Ласса под конвоем ввели в бальный зал, на него устремились сотни любопытных взглядов. Ласс с невозмутимым видом проследовал за стражниками к центру зала, где опустился на колено перед Повелителем Неблагого Двора и молча склонил голову, показывая, что ждёт его решения. Королева Светлых фейри, стоявшая рядом с Дарием, сделала знак музыкантам, и музыка смолкла. В зале воцарилась тишина, нарушаемая только тихим жужжанием ночных насекомых, кружащихся в верхушках сирени.
– Ласс из рода Воронов, – сказал Повелитель Неблагого Двора. – Я благодарю тебя за выполнение тайного задания по выявлению заговорщиков, желавших войны между нашими народами.
По залу прошелестела волна удивлённых и восторженных перешёптываний, и Ласс невольно сжал кулаки, чтобы не показать волнения – оказаться в центре внимания обоих Дворов было всё-таки довольно нервно.
– Я сожалею о том, что при выполнении задания тебе пришлось сыграть роль заговорщика и получить тяжёлые раны, – продолжил Повелитель, и Ласс удивлённо дёрнул бровью, глядя на Дария: «Ого… Даже так? Теперь оказывается, это всё было по плану?!»
«Именно», – едва заметно кивнул Повелитель и проговорил, жестом приказывая Лассу подняться с колена:
– Благодарю за службу, Ласс из рода Воронов, и назначаю тебя полномочным послом Неблагого Двора при Дворе Светлых фейри.
– Послом?! – не удержался от удивлённого возгласа Ласс. – Разве при Благом Дворе у нас есть послы?! – и тут же осёкся, поспешно склонив голову в виноватом полупоклоне.
– Теперь есть, – благосклонно сказал Повелитель. – В конце концов, нам с Королевой Аланталиэль давно нужен доверенный посланник, чтобы оперативно обмениваться новостями.
– И верно, – согласилась Королева, с улыбкой глядя на Ласса. – Сколько можно доверять военные сводки стрекозам?
– Оу, военные сводки… – тихо буркнул Ласс, стрельнув взглядом в её сторону. – Я так и подумал.
Королева сделала вид, что не расслышала, а Повелитель, наоборот, лёгкой усмешкой показал, что услышал всё, что надо.
– Даю тебе неделю отпуска, Ласс из рода Воронов, – сказал Повелитель. – После чего жду тебя в своём кабинете для введения в должность.
– Благодарю, – коротко поклонился Ласс… и растерянно покосился по сторонам. – А сейчас мне…
– …Надлежит с пользой провести оставшуюся половину бала, – усмехнулся Дарий и дружески потрепал его по плечу. – Королева, будьте любезны, объявите следующий танец, пока наши подданные не заскучали.
И когда по знаку Королевы музыканты ударили по струнам и музыка оглушающим водопадом раскатилась по залу, Дарий наклонился ближе к уху Ласса и негромко сказал:
– Мне нужны доверенные люди, Воронёнок. Даже если они не всегда соблюдают дворцовые церемонии и порой нарушают прямые приказы своего Повелителя.
– Если вы про то, что я не сразу отправился под замок…
– Именно. А также про кое-какую самодеятельность в ходе твоих визитов к заговорщикам в роли посланника Эйра.
Ласс изо всех сил сделал виноватый вид. Получилось не очень убедительно, потому что Повелитель хмыкнул и покачал головой:
– Мда… Иди уже, авантюрист. Пока твою девушку другие кавалеры не увели.
– Она не моя девушка, – машинально поправил Ласс и тут же поспешно сказал: – В смысле, благодарю, Повелитель.
Ласс ещё раз поклонился и, развернувшись, скрылся в толпе танцующих.
Дарий проводил его взглядом и снова обернулся к Королеве:
– Разрешите пригласить вас на вальс?
– С удовольствием.
И два правителя, взмахнув крыльями, взмыли над поляной туда, где кружились в вальсе пары Тёмных и Светлых фейри. Музыка плыла под звездами, обволакивая, завораживая волшебными переливами струн и флейт, и эта праздничная ночь была пронизана будоражащим кровь ощущением весны и свободы от пыльной зимней скуки.
Весенний бал.
Белтайн.

Эпилог

Джун стояла у куста тёмной сирени, глядя на тускнеющие на утреннем небе звёзды, и чувствовала себя усталой и счастливой. Бал закончился некоторое время назад, и усталые фейри потихоньку разбредались по домам. Джун подняла с травы лепесток сирени и потёрлась об него щекой, наслаждаясь ощущением прохлады и лёгким ароматом.
– Привет, – раздалось за её спиной, и Джун от неожиданности выронила лепесток и обернулась:
– Ты?
– Надо было сказать: «Опять ты?!» – поправил её Ласс, стоящий в нескольких шагах от неё. – Тогда я бы сказал: «Опять я».
– Я не нашла тебя в зале после того, как тебя прилюдно оправдали.
– А искала?
– Не то чтобы очень, сильно-то не надейся.
– Ну вот, а я только хотел понадеяться…
– А если серьёзно? Куда ты делся?
Ласс немного смущённо пожал плечами:
– Понимаешь, мне было как-то неловко оказаться в центре всеобщего внимания…
– И ты сбежал. Хотя Повелитель приказал тебе развлекаться.
– Ну, это не последний бал в моей жизни. Ещё наверстаю, – хмыкнул Ласс. – Собственно, я пришёл тебя поблагодарить, Джун.
– Неужели? А как же имидж вредного Тёмного фейри?
– Так никто не услышит, как я скажу тебе спасибо, – Ласс подошёл ближе и осторожно положил руки ей на плечи. – Если бы не ты – я бы не пережил этот год. Как-то он у меня не задался, знаешь ли…
– Это уж точно, – за ехидной улыбкой Джун попыталась скрыть смущение: ладони Тёмного фейри на её плечах были такие тёплые…
– Ну… в общем… спасибо.
– Да не за…
Джун не договорила – Ласс наклонился и оборвал её лёгким поцелуем.
Это было так неожиданно, что Джун растерялась и опомнилась только тогда, когда Ласс прервал поцелуй и отстранился. Тогда до Джун дошло, что только что она целовалась с Тёмным фейри… и, кажется, ей это понравилось.
– Ах ты, хам! – возмущённо выдохнула она и влепила ему звонкую пощечину. – Ты!.. Да как ты!..
Ласс потёр горящую щеку и вздохнул:
– Ну… спасибо, что не кулаком.
– Да ты!..
– Всё-всё, я уже ухожу! – Ласс примиряющее поднял руки. – Прости, прости, я не удержался! Мне так давно хотелось это сделать…
– Что?!
– …но когда я был просто пленным, я не мог этого сделать, сама понимаешь.
Это прозвучало тихо и серьёзно, и Джун остыла так же мгновенно, как завелась.
– Ну… теперь ты не пленный, – неловко сказала она, глядя на его потрёпанную куртку.
– Да, – он усмехнулся. – До сих пор не могу поверить в то, что я жив.
– Слушай! – оживилась Джун. – Так ты ж теперь будешь время от времени у нас тут появляться?! Да ещё и легально!
– Выходит, что так, – кивнул Ласс.
– И мы ещё увидимся.
– Если ты захочешь.
– Я подумаю.
Ласс посмотрел на небо, где слабо мерцали последние звёзды, и сказал:
– Светает.
– Да.
– Хочешь посмотреть на звёзды поближе?
– Боюсь, мои крылья не так сильны, как твои.
– А если я займу тебе крылья? – хмыкнул он. Джун растерянно посмотрела на него:
– Что?!
Ласс хитро улыбнулся и прищёлкнул языком. Джун не успела переспросить, что это означает. В листве сирени зашуршало, и оттуда выпорхнула крупная тень.
– Тсс, не бойся, – Ласс придержал вздрогнувшую Джун за руку. – Это мой Ветерок.
– Это… конь?! Или… дракон?
– Драконь, – хмыкнул Ласс, любовно оглаживая выгнутую шею вставшего рядом с ним существа. – Красавец, правда?
Джун осторожно протянула руку к хрупкому на вид существу с телом миниатюрной лошадки и крыльями, похожими на рыжие осенние листья.
– Погладь, не бойся, – снисходительно сказал Ласс.
– Это твой?!
– Ага.
– Откуда он у тебя?! Я и не знала, что такие существа есть в наших краях…
– Я из рода Всадников, – сказал Ласс и одним прыжком оказался на спине существа. – Два раза в год, на Самайн и Белтайн, Всадники могут призывать своих скакунов. Сегодня Белтайн.
– А потом? Куда он девается потом?
– Остается со своим Всадником, если на то воля Повелителя.
– А если нет?
– То исчезает до следующего призыва.
– То есть с утра ты опять вернёшься к верховым белкам?
– А вот нифига! – гордо сказал Ласс. – Повелитель намекнул, что послу положен воздушный скакун – расстояние между нашим лесом и вашими Холмами как бы обязывает… Клёво, да?
– Здорово, – искренне позавидовала Джун. – Он такой… красивый.
– Так чего медлишь? Забирайся. Он умеет подниматься высоко-высоко! Оттуда земля кажется такой хрупкой… Знаешь, я каждый раз, когда это вижу, думаю о том, что без нас эта земля просто пропадёт.
– Это звучит серьёзно…
– Да ладно, я – и серьёзно?! Стебусь, стебусь, – усмехнулся Ласс и протянул ей руку. – Давай же!
Сидеть перед Лассом на спине сказочного существа с мордочкой миниатюрного дракона и крыльями, похожими на осенние листья, было… волшебно.
Звёзды таяли на утреннем небе, и на востоке его светлый край начинал наливаться золотом, намекая на скорое появление солнца. В воздухе плыл аромат сирени и ландышей, ветер пах свежестью упавшей на траву росы…
…и земля, лежащая перед двумя фейри, выглядела сонной и беззащитной, словно цветок, раскрывший лепестки навстречу новой весне.
Белое время зимы осталось за спиной, а впереди было новое лето – потом, через месяц.
А пока там, на западе, уходила за край леса праздничная ночь Белтайна.
До рассвета оставалось несколько часов.